Я эти времена переживаю трудно,
Они мне принесли ни мало всяких бед,
Я раны зализал, но на душе паскудно,
Остался на душе неизгладимый след.
Однажды к нам пришли, одетые все в кожу,
Ребята, хоть куда, ну как к себе домой.
И в красном уголке, собрались все, кто может,
Послушать, посидеть потом пойти в забой.
Какой-то человек в вельветовой фуражке,
Красиво говорил, но явно блефовал,
А я его узнал, фарцовщик из «Апражки»
Когда-то на « галере» джинсою фарцевал.
Он долго говорил про новое мышление,
Он говорил про то, что толком сам не знал,
А я не утерпел, поддался искушению,
И что-то в смысле да, в ответ ему сказал.
А он, тогда ко мне, а ты меня не паришь?
А я, по простоте, да нет, люблю один,
Тогда он говорит, ты больше не товарищ,
С сегодняшнего дня, ты тоже господин.
А после зачитал какую-то бумагу,
Божился, что пришли они на злобу дня,
Забрали все, что есть, прибрали все, что было,
Что строил мой отец и дед мой до меня.
Пахал я на страну, пахал я для народа,
Теперь вот на него пашу с утра, как вол.
У нас забрали все, и деньги и свободу,
Плюют на все законы и чинят произвол.
Недавно он пропал, мы все перекрестились,
К церковнику пошли, поставили свечу,
Потом зашли в кабак, немножечко забылись,
Видать, что лишь, святому, это дело по плечу.
А тут ... второго дня, смотрю я телевизор,
Гляжу, а он в собрании, уютненько сидит.
Напудрено лицо, накрашены ресницы,
И прямо на меня, нахально так, глядит.
Как он туда попал, я так и не узнаю,
Видать его «толкнул" наш северный народ
Я, для себя его, приговорил заочно, правда,
Ну ладно, подожду, пускай пока живет.
Но, все ж, сижу, пишу письмо в прокуратуру,
Надеюсь, что меня поддержат и поймут,
Но адрес дал чужой, а вдруг они там с дуру,
Возьмут за мной придут, меня там не найдут.
,
.