(предыдущий фрагмент «1.Онегин в шкуре графа Нулина. Небывалое»
http://www.stihi.ru/2019/08/18/4096)
...Коль чёрт нашлёт подагру, чем
Пробороздить мне первопуток?!
Мечта – романтик, не ублюдок
И не ползущий в гору червь.
Неугомонный мой рассудок
Питал надежду, как ручей.
За счастье стала б после суток
Мне пара выкуренных трубок.
Сижу я сам ни свой – ничей!
Сижу и возле сердца тру бок –
Жар пробирает до костей.
От провиденья нет вестей.
Мы вправе ждать от дам уступок,
Хоть и не зрим в них проституток,
Не разорять чтоб свой карман.
Уж так устроен наш рассудок.
Где флирт не тянет на роман,
Сомненья лечим парой шуток...
Не славно ли за пару суток
Увлечься и увлечь! Шарман –
Испытывать любви дурман!
Не в этом ли есть смысл жизни?
Но, пусть я чувственный гурман,
На всех не западёшь ведь дам.
Иной красотке, как отчизне,
Я самого себя отдам –
Подруги смотрят с укоризной
И ждут, со страхом пополам,
Какой ещё мадам капризной
По красоте её воздам?
– Так и раздашь всё по частям?
– Послушай же и помни присно:
Рту – пища, поцелуй – устам;
Не разбивай всю жизнь на тризны
В честь собственных желаний сам.
Вот на такие афоризмы
Ориентироваться б нам.
Не надо ждать, когда нас в жизни
Расставит случай по местам.
– Иль уподобит нас хвостам.
– Иль выдаст за проворство приз нам…
По отношению к гостям,
Дом мил… На тот момент я там
Ещё, конечно, не был признан,
Как друг семьи, но… и не изгнан.
– Пока хозяина нема,
Пора забраться в закрома…
– А если б я был встречен визгом?
– Да, случай редкий – задарма
Взять даму сердца в нашей жизни.
Что ж, как сторонник дешевизны,
Я со всей страстью б***уна
На риск пошёл бы… с бодуна.
На трезву голову, да слепо,
Идти, как Нулин граф, нелепо.
Накроют – будет кутерьма!
– Немного надо тут ума
С моею дерзостью варяжьей,
Чтоб не хлебнуть суметь дерьма.
Грозила встреча мне с двумя
Из вообще возможных стражей:
С Парашкой, шпицем… что весьма
Не поощрила б и сама
Хозяйка, в здравии ума
Определившись с антуражем.
Как быть ей: сдаться задарма
Иль лучше мужнина тюрьма?
Еленин муж – мужчина ражий
И с Леной связан четырьмя
Годами брака. Жизнь под стражей
Привычна ей и окромя
Того Элен не рвётся даже
В чьи либо пассии, со стажем
Общенья тесного. А я?
Раскисла душенька моя,
Как будто должен биться я
С превосходящей силой вражьей.
Но опыт мой, душе суля
Сплошной успех, задал кураж ей.
Чуть не замазал харю сажей,
Чтоб стать во тьме черней угля.
Спать не ложась, решился я
Пойти и, страсти не тая,
Что накопил за целый день я,
Просить у дамы снисхожденья.
И вот уж страсть моя да я
Не пёстрым чудным сновиденьем,
А наяву, с безумным рвеньем,
Ушли, не скованы сомненьем,
Из спальни в дверь – одним прыжком!
Так я решил, расставшись с ленью
И осенив себя крестом:
Ворвусь к Элен без объявленья.
Но с чем столкнусь, спустя мгновенье?
Ну, как Элен, сложна в простом,
Не ожидаючи внедренья,
Проснувшись, крикнет на весь дом,
Меня приняв за привиденье!
Я не готов гасить смятенье…
Хоть был заведомо знаком
Мне кот в мешке, но за мешком
Ещё сумей пробраться тенью.
Готов лететь был, но… пешком
Привык ходить я от рожденья.
И вот крадусь, крадусь шажком
Я, как мишень для провиденья,
Плыву сомнамбулой тишком.
Где ж мой источник наслажденья?
Где тут во тьме её владенья,
Чей дух ещё мне не знаком?
Неудержимо к ней влеком,
Подстёгнут собственным задором,
На ощупь сонным коридором
Ползу (нельзя сказать – тайком –
Пропах насквозь я табаком),
Ползу я жалким мудаком
И, темнотою окружённый,
Держусь стены, в слух погружённый.
И сердцу тесно аж в груди.
Чу! Слышу близко впереди
То жаркий шёпот, то лишённый
Контрастов говор приглушённый.
Ага, не спят тут! Жди не жди –
Спешить мне нет уже нужды.
Встал ближе, ясности лишённый,
Но любопытством запряжённый.
Не обо мне ль чужие жёны
Судачат допоздна? Ишь ты,
Как ждёт моё тщеславье мзды!
Дверь настежь – слышу всё детально.
Не дай Бог, шпиц возьмёт банально
Беспечный мир в свои бразды!
Но псу приход мой до п…!
Должно быть, крепко спит каналья
От плотной дармовой еды –
Его кусками доконал я…
Не напрягаясь, враз узнал я
Сестёр по нежным голосам.
И нежностью проникся сам,
Когда про собственную робость
Услышал женских мнений пропасть.
Своё мерси шлю небесам
За то, что не был за здорово
Я принят вдруг за мужелова.
Отнюдь не лестно, право слово,
Знать про себя и про свой пыл:
Я, мол, хотя и внешне мил,
Бездействием тупоголовым
Себя пред Зиной осрамил –
Её досадно изумил.
Горит моих достоинств нива.
И не постигнут весь мой пыл…
И по сей день я не забыл,
Как Зина, будучи ревнива
И, по её словам, е…ва,
По мне, как по мужчине, всласть
Неодобрительно прошлась.
Пред Леной пыжилась хвастливо,
Что в мыслях мне уж отдалась.
– А Ленка с ней не задралась?
– Элен, нисколько не блудлива –
В противовес сестре, на диво –
Зато излишне горделива,
Пред гостем внешне не стелясь,
На гостя положила глаз:
Мол, мил ей больше, чем кто-либо.
За это Леночке спасибо!
Но не успел я, ловелас,
От радости пуститься в пляс,
Элен заметила спесиво:
Всю жизнь с чужими ты е…сь.
Характер твой иного склада.
Мол, и сейчас отдаться рада.
Тебе, мол, нужен высший класс,
А гость как раз таков у нас.
Могу напомнить сто раз кряду,
Что МНЕ он послан, как награда,
За то, что страсти заждалась.
Но я же замужем и грязь
Прелюбодейства не приемлю,
Не потерплю такую е…лю,
Хотя уж мысленно не раз
Ему со страстью отдалась.
Гость – чудо, мол, два дня, как таю.
Два дня саму себя катаю
Вокруг да около. Зажглась,
Природе женской потакая.
Тут желчно подал дед свой глас:
– Ах, ты такая растакая! –
Ей я сказал бы. – Не теряйсь!
Катись в постель с ним! Вот мой сказ!
Там с ним катайся! Баю-баю…
– Слова Елены возрождаю
Почти дословно, старина,
Но в памяти – предупреждаю –
Чувств не осталось ни хрена…
«Я, – говорит, – всерьёз страдаю,
Моя душа покорена.
Он тронет лишь – я, как струна,
Дрожать и петь способна долго.
Но спать с ним?! Что ж я за жена,
Коль буду мужу неверна?!
Нет, жить должна я с чувством долга.
Да, страсть имеет свой накал.
Но кто бы как ни подстрекал
Меня к любовному сближенью –
Мои устои крепче скал»!
– Мол, не сменяю честь на Женю…
– А ты не смейся, зубоскал,
Коль ожидаешь продолженья!
– А что ж сестра? Без возраженья?
– Речь Зины в памяти сыскал,
Чтоб передать без искаженья.
Она сказала: «Бедный Женя!
Ужель ты думаешь, снискал
Твой морализм в нём уваженье?
Любовь без головокруженья
И этот принцип «крепче скал!» –
Всё это, Лена, достиженья
Отшельнического служенья!
Уж пусть бы Женя рисковал!
Не прочь я, чтоб у нас был с Женей
Напор страстей похож на шквал.
К чему весь флирт без продолженья
И твоего раскрепощенья?
Поклонник твой чего-то вял:
К любви ответной не взывал,
Просьб о свиданье не вставлял
В записки, в духе совращенья.
Наш гость, предвидя свой провал,
Впрок страсть свою не раздувал
И не просил о насыщенье,
Чтоб не просить потом прощенья.
Я не загадываю вдаль,
Но твой альков теперь едва ль
Гость удостоит посещеньем».
Элен отнюдь не с возмущеньем
Ей отвечала: «Оправдал
Себя тогда он со смущеньем,
Когда намёки подавал,
Что чувств в нём – на девятый вал!
Меня со штормовым крещеньем
Ты не поздравишь – к чёрту шквал!
Не к нравственным же очищеньям
Приводит дань ночным сношеньям.
Где честность выше всех похвал,
Там хахаль вряд ли ночевал».
«Мне тоже свойственна стыдливость,
Но это вовсе не пугливость.
Неловко сделать первый шаг,
Поскольку ждём в таких вещах
Мы смелости от кавалера.
Обычный флирт – лишь полумера.
Мне люб напор в таких делах.
Хоть даже где-то впопыхах,
Но пусть со мной проявят смелость!
Она нужней, чем шарм и зрелость.
В ней всё, чего нет ни в духах,
Ни в украшеньях, ни в деньгах.
Мораль я разве замараю,
Возвысив смелость над моралью?
Пускай уж, будучи в бегах,
Потом, как памятной медалью,
Гордится кто-нибудь в штанах
Своей победой в тех стенах,
Где победила я свой страх.
Цени кураж! Кто обладал им,
Тем страх не кажется кандальным».
Элен с упрёком к ней, как враг
Всех аморальных передряг:
«Так ты и ближним дашь, и дальним?
И кто ж к тебе на всех парах
Летит с намереньем скандальным»?
«Даю своим, провинциальным.
Столичным тоже рада дать».
«Я наглецам потенциальным
Не рада – боязно держать
Лесных волков при доме стаю.
Я то вздыхаю, то мечтаю.
В затворничестве красота –
Не важно, лику или стану
Принадлежит она – сыта
Авансами мужчин»… «Хотели
Тебя доступно, как в борделе?
Однообразья преснота
Претит душе в здоровом теле.
Как было б сладко иногда,
Мечтая о любви в постели,
Переступать порог стыда
Чудесным образом на деле!
Чтоб, как бы вдруг по волшебству,
Или сюрпризом к рождеству,
Когда со мной нет рядом мужа
(А мне источник ласки нужен),
Под одеялом бы найти
Красавца лет до тридцати,
Нуждающегося в подруге…
– Чтоб от него с ума сойти
Иль ожидаемой услуги?
– Чтоб тут же, в радостном испуге
Об общем думая досуге,
А не о том, как честь спасти,
Произвести себя в подруги.
– Вот так вот вдруг на всё пойти
Враз с неразборчивостью суки?!
– Спонтанно и без показухи.
Без разбирательств, лишних фраз,
Чтоб сразу ввергнуть плоть в экстаз.
И уж тогда себя потешим!
Такое б испытать, хоть раз!
Он, в наслажденьях безмятежен,
Неистов будет пусть и нежен.
Чем схожи женщины всех рас?
Что нужно нам? – чтоб нас потряс
Взрыв чувств и потрясал не реже,
Чем уповаем на экстаз.
Любовь украдкой, хоть на час.
И море чувств! Иль чтоб для нас
Стал океан любви безбрежен!
Ну, чтоб не вис тряпицей враз
Божок, продляющий экстаз,
А реял бы, подобно флагу…
– Зин, ощущаешь ли ты влагу,
Коль… там… рукою провести?
О! Мокро, к твоему же благу,
Поскольку сухость не в чести…
А хочешь – спать с тобою лягу?
Что нам мужчины!? Ну, их к ляху!
Нет? Ляжем порознь? Ну, иди
И сердце зря не береди…
Вот тут, Савелич, я со страху
Решил убраться с полпути.
Спросил я сам себя, беднягу:
А ты не влип ли в передрягу?
Что ж им не спится-то среди
Ночи глухой?! А сам-то лягу?
Мол, не пора ль давать мне тягу?
Что там у них сейчас? Следи!
Прощанье? В оба тут гляди!
Ещё не время лезть в атаку
И сеть набрасывать на птаху –
Сперва другую отсади.
Досадно: нет, чтоб их зады,
Что тянут посильней магнита,
Открыто взором жечь, а ты –
Скрываться вынужден, как гнида.
– К Элен на огонёк зайти
Рискнул, но прозябай в тени, да?
Вот ведь коварная планида!
– Меня в тот миг озолоти,
Я б с этой самой Зинаидой
Не лёг спать, даже и для вида!
Путь для отхода – позади –
Длиннющ и прям, как ни крути.
Вот-вот заловит Зинаида,
А с нею мне не по пути.
Для рандеву не нужно свиты.
– Из-за сестры не подойти
Тебе к Элен? Вы с Зиной квиты!
Сойтись с ней, пусть и деловито,
Нелишне. Сам ты рассуди!
Прижать её к своей груди
Ты б мог бедняжку без обиды.
Суров ты, братец, к Зинаиде.
На мой взгляд, дай ей место в свите,
Чуть обласкай да отсади.
Что ж мучить бабу зря?! Резвитесь,
Пока есть случай…
– Не суди!
А впрочем… мыслишь, как провидец!
Но речь об этом впереди.
Теперь держись, не упади!
Я передал в подробном виде
Смысл откровенья двух сорок.
Обмен любезностями впрок
Стал точкой в жарком разговоре.
Они расчмокались, чтоб вскоре
Одна из них, чтоб не застрять,
Стремглав покинула кровать.
Я понял: вахту в коридоре
Смешно и глупо продлевать.
Раскрыть свой пост – себе дороже.
Две птички – это стая, всё же,
А стая может заклевать.
Пусть остаётся тишь да гладь.
– А мог бы Зиночку взять в плен ты:
Прокравшись в спальню по пятам,
Арендовать всё сразу там…
– А прежде ей под видом ренты
Адресовать аплодисменты,
Когда влюблённая мадам
Пройдёт в свои апартаменты?
Чудак! От Зины и Элен ты
Не тут с бравадою, а там
Враз схлопотал бы по мордам.
– В себе ничуть не видя сам
Черт хвастуна и пустомели,
Втихую я бы до постели
Препроводил одну из дам.
Что тут такого, в самом деле?!
– Кто всё же: я ли, Ерофей ли,
Из нас рассказчик? Спор затейлив.
Жаль, не созреть его плодам.
Я терпелив не по летам,
Но красноречье на пределе.
Пойми же: я был не в борделе!
Характер встреч был утончён.
Я знал (и тем был удручён):
Ко мне бы явно охладели,
Будь я в разврате уличён.
Ну, сладу нет с тобой, хрычом!
– Молчу. А будь всё ж Зина в теле,
Я б подскочил к ней лихачом!
– Ты – да! А я-то здесь причём?
Но я решил: пускай чревата
Ночь осложнением для хвата,
Всё ж для победы без потерь
Искать союзника мне надо,
Отнюдь не ради променада.
Я знал, что делать мне теперь:
Нырнув в распахнутую дверь
Безлюдной спальни, ждать там Зину.
– Хотел пугнуть?
– Да что я – зверь!?
– А у тебя какой размер?
В теснину бабью, как в трясину,
Пройдёт в любую ли твой «зверь»?
– Пугнёшь тут! Бабью голосину
С ночной-то тишью соразмерь!
Мне ж, не как мужу, не как сыну,
Не как любовнику, поверь,
К ней лезть, а красться, как подсылу
Иль как шпиону, например.
– Хвалю, брат! Никогда не верь
Ты в безысходность, коль под силу
Прорваться, пусть ценой потерь.
Жми, не робей, дерзай, потей,
Рвись к сцене, даже как злодей,
Не отступая за кулисы!
– Суть в неожиданном капризе.
Поразмышляв, как укрывать
Плоть в спальне, где пуста кровать,
Я вспомнил: Зина о сюрпризе
Мечтала вслух. Тут я, почти
Утратив видимость коллизий,
Решил путём уловки лисьей
Стать воплощением мечты.
– Раскол супружеской четы!
Бедняга муж! Вот и молись ей,
Жене, красавице капризной,
Трясись над ней, как над отчизной…
– Ох, лицемер, Савелич, ты!
Способность в женщине мы чтим
(Лисы натуру, не вороны)
Нам отдаваться без урона
Чьей-либо чести. Кто интим
Воспринимает обострённо
И знает, что жена – гулёна,
Тот в рогоносцах сверхраним.
Но пусть он помнит неуклонно,
Пусть знает, что была не склонна
Бесчестить мавра Дездемона.
А виноват был аноним…
Не жаль, что будет ночь бессонна,
Когда просчёт мой поправим.
Пусть был путь несколько кривым,
И в коридоре тьма густая
Стояла, я шёл, не плутая.
Мне не понадобился свет.
Духов ли ароматный след,
Иль интуиция какая,
Мне подсказали вход в альков,
Где ляжет Зина, полагая,
Что с ней мне не до пустяков.
Но я под шум её шагов
Успел добраться до постели
И, словно у монашки в келье,
Затих до времени… Друг мой!
Легко ль, укрывшись с головой,
Лежать под жарким одеялом,
Невольно истекая салом!
(А я сказал себе: удвой
Терпенье. Времени навалом –
Пообещаю Зине в малом,
Чтоб нужный ей задать настрой
Своей раскованной игрой.)
Но вышло хуже бы, прикрой
Себя я флёром обнаженья.
Лежу и таю, как желе…
Вошла… Всё, мы в одном узле!
Её воспринял приближенье
Я без волненья и смущенья.
И без желанья, в том числе.
Она задула свечи все
И на постель легла не глядя,
Сюжет увековечив сей
Своей рассеянностью… Ради
Минуты этой, я терпел
Жар одеял и лишь теперь
Мог сразу волю дать, как лёгким,
Так и рукам своим сверхловким.
Испуг хорошеньким головкам
Идёт не более, чем гнев.
Предупредить испуг успев
Своей немедленной подсказкой,
Я имя Зины нараспев
Озвучил с ангельскою лаской.
Не дай Бог встретиться с Параской,
Коль Зина в панику впадёт!
Тогда весь план мой пропадёт.
Предупредить неверный ход
Замыслил я таким манером…
Не то, чтоб грянул в тишине гром,
Но был эффект примерно тот
(Едва лишь подал звук мой рот).
Пусть я не слился с ночью негром
(Я бел, а не наоборот),
Мой долг – представиться вперёд:
– Не бойся, это я – Онегин.
Послушай, Зиночка, мой свет!
Для нас обоих не секрет
То, для чего нам служит ложе.
Ты для меня желанна тоже.
От воздержанья всем лишь вред.
Зачем нам муки воздержанья?
Любые все твои желанья
Способен удовлетворить,
Но поберечь мне надо прыть.
Давай: услуга за услугу!
Чтоб всё своим шло чередом,
Готова ль ты помочь потом
Мне обласкать твою подругу,
Чтоб я средь вас пошёл по кругу?
С её не справиться стыдом
Мне одному. Будь я ведом,
Будь у меня сейчас посредник…
А от обильных трапез вредных
Что проку? Кровь – к желудкам вся,
Стыдливо прячутся глаза,
И торжествует только совесть,
О чём в стихах напишут повесть.
Вольна довериться ты мне,
Поскольку в здравом я уме –
Со страсти малость ошалел лишь.
Ты ни о чём не пожалеешь.
Подумай, коль любовь в цене.
Откажешь – по твоей вине
Ночь проведём мы все во сне...
(продолжение в http://stihi.ru/2019/08/20/2426)