Пошли мы в поход.
Давненько было дело. Детям нашим решили устроить праздник. Витьке 8 лет, Насте 4. Мы давно им обещали угостить их печёной картошкой. И вот...
Я с двумя полными пакетами, жена с одеялом, дети с кучей фруктов выдвинулись в сторону речки. Там на берегу у нас было наше заветное местечко. С километр пешочком. Дети радовались...ну как радуются все дети, орали, прыгали, смеялись.
Пришли, расположились, костерок, бутерброды. У нас с женой бутылочка красного. Сидим, блаженствуем. Смотрим, как дети носятся по берегу, камни в воду бросают, бревно какое-то толкают. В общем, тоже отдыхают по-своему. Лето, река, благодать.
Детки прибегают....
Срубали все бутерброды, к фруктам даже не прикоснулись.
— А где, спрашивают, картошка?
— Ещё не готова, говорю.
Убежали запруду строить. Жена нарезала ещё бутербродов. Сидим, отдыхаем.
Опять бегут. История повторяется. Бутерброды, домашние котлеты, шпроты, огурцы, помидоры, даже лучок зелёный поглощаются с фантастической жадностью. Фрукты, конфеты опять игнорируются.
Кстати, хороший совет родителям. Если дети плохо кушают, возьмите их в поход....там они сметут всё.
Снова спрашивают — Где картошка?!
— Скоро будет, говорю. Мы вас позовём. Опять убежали.
Разгребаем угли, достаём картошку, зовём детей. Прибегают. Чистим. Кожура, которая легко отрывается, а которая остаётся.
Они сначала не решались её есть с угольками и кожурой, а потом распробовали и не оторвать было.
Смотрю: сами чистят, солью посыпают, лопают. Губы чёрные, руки тоже. Наелись.
И тогда Витёк сказал, — Никогда ещё такой вкусной картошки не ел! Щас домой придём, пойду гулять, всем пацанам расскажу про поход.
Настя говорит, — Я тоже подругам расскажу.
— Вы ещё гулять, спрашиваю, намыливаетесь?...Ну-ну, посмотрим.
Умылись, оделись, собрались. Сложили весь мусор в пакет, забрали домой. Все фрукты и сладости, кстати, обратно принесли.
В общем, как сказал Гоша,* — После нас всегда всё чисто.
Приходим. Пока выгружали всё из пакетов, пока то, да сё, смотрим: а детки наши спят. Сил на гулянку, видимо, уже не хватило.
Да, тяжёлая вещь — поход.
Гоша — он же Гога, он же Жора,
"Москва слезам не верит".