Постыдность и паскудство, повсеместно подзаборное искусство ставить палку-колбу рядом с нулём-дыркой
Химичишь Менделееву таблицу из социальных элементов подливая в зашмыганном одертом la Barbe bleue халате космогон'ию вселенческого постулата
Бигуди черви, насели на золотом руне, теперь вечный камень Горгоновской скотины украшает ассамблею или аллею, теперь хрен поймёшь, лишь груды каменного обженного пепла
Стат'уйи, с тантум верде и гип-гип-ура, парк аттракционов в собственной галерее цокольных хором и шпилей готики под увеличительным циклоком ввинченные в пряж пурпурной бархатистости; подбитый горностаевый глаз, вцепился массивными резцами в глотки вечногрызущих серых морд проклятых; заудрученный древностью подол, для замусоленного заплывшего алчностью глазенка, расшитый золотыми лавровыми и дубовыми ветвями, отродясь с колен тавтышних не опознан; блесна поверхности двуглавости коронованной в одном лике, шнурами золотыми с золотыми же кистями, крепко вплелась плющавым ядом вечнозеленым в вены мнимого отсутствия тоталитаризма, виват.
Клейте ласты, кладите клыки на полку, откидывайте копыта, режьте дуба и играйте в ящик, зрелища с хлебушком, тонкость натуры просит. Аншлаг. На бис