Бремя Поэта — версия
Что значит «бремя Поэта»?
Это:
в жаркое лето
пружинить с обрыва в Волгу,
в Волге плавать подолгу.
А потом
биться о лёд головою.
Кончилось лето — лёд над тобою!
Люто истерзанный клювом орлиным,
прикованный к рифме оковой Гефеста,
Поэт за жизнь проживает две жизни
и два кровотока вмещает в сердце.
Когда Поэт умирает от печени
или иной беспечной причины,
Он Богу слагает глаголов узорочье
всегда недовыраженной величины.
И на погосте чужого столетия
озимый из прошлого,
впрок существующий,
Поэт прорастает сквозь бремя Поэта
в залитое
будущим солнцем
будущее!
Поэзия в городской среде
Жизнь — это выбор ежеминутный!
Принцип один — play off.
Может, ты станешь поэтом трубным,
А может — вязанкой дров.
И будешь прикормленное местечко
На Рождество наряжать.
А после спектакля
мулов и овечек
На шампуры сажать.
Слово «бабло» не пришивается
К дерзкому слову «пиит».
Стежок покаянный, увы, расползается,
Если карман набит.
Вот они, взбалмошные павианы,
Над пропастью топчут жердь,
Цои, Высоцкие и Мандельштамы —
Смерти особый десерт.
Ишь, как клокочут гортанные трели,
Колышется жердь-егоза.
Глядите, кто-то сорвался в ущелье,
Как с Бога упала слеза!
Разбился в хлам, но из бронзы собранный
Встал в городской среде —
Мрачный, величественный и всенародный,
Неведомый сам себе.
Жизнь — это выбор ежеминутный!
Принцип один — play off.
Снова шагает по площади Трубной
Поэт с вязанкою дров.
Вот запылали дровишки несмело,
Вот потекла смола…
— Площадь Трубная, что ты наделала?
— Я ему шанс дала!
Это ничего не значит…
Это ничего не значит, что ты строчку написал.
Прыгнул в небо наудачу, а упал на пьедестал.
Повтори прыжок!
Ведь ближе стало небо на вершок.
Правда, падать будет ниже,
если уберут…
горшок.
Атлантика, ночь, полнолуние
Море пыхнуло йодом,
Волны бросились к скалам.
Стали глубины бродами
Под тысячетонным валом!
Ветры, гоните бурю,
Чую, чую потеху!
Море хохочет, курит,
Как во хмелю поэты.
Как во хмелю, поэты
С грозной волной играют,
Громы и вольные ветры
В пенные рифмы вплетая!
Вот наклонилось море,
И откололся берег,
Пыхнуло йодом горе
Смытых с Земли Америк.
Что ж вы молчите, поэты?
Вам ли молчать равнодушно?
Вы же славили Это,
Вкусив ресторанное «суши»!
Вы же славили Это,
Выпив сладкого рома.
Что ж вы молчите, поэты,
Глядя в гибельный омут?..
Страна лилипутов
Поэт тропою Гулливера
забрёл в мечтах на карнавал...
Ему навстречу кавалеры
из залы проходили в зал.
А женщины и музыканты,
воздушные, как облака,
вплетали свадебные банты
в шелковы канты.
- Лепота! –
пиит всплакнул.
- О, как приветлив,
Как благонравен лилипут.
Я напишу стихотворенье,
я Оду напишу!..»
Но тут,
он спутал шаг и ненароком
кому-то наступил на плащ.
Вмиг дамы повернулись боком,
мужчины сгрудились напасть!
Неловко стало Гулливеру.
«Мечты, мечты…» - вздохнул поэт
и, выгнув над толпою велум*,
в мечтах вернулся кабинет.
*Велум (от лат. Velum) — парус. В иконописи — деталь иконографической композиции,
Ижица Ильича
Как слышится — так и пишется,
Перечитаешь — чудно!
Певунья, хрупкая Ижица,
То адреналином выжжена,
То мёртвая, как полотно.
А то в ночи встрепенётся,
Расправит крыло строки
И в каменные колодцы
Крикнет: «За мной лети!»
Вслед запылают в окнах
Под лампочками Ильича
Музы сладчайшей локоны:
Чернильница, стол, свеча…