вчера приснился сон, как будто я
кормила в чёрном стаю воронья,
а ты твердил одно: – ну хватит, Клео.
и я тону, тону в глазах твоих,
в них вечное желание любви,
а что со мнй? увы – переболела.
но что же дальше? – вороны клюют,
не различая перемену блюд,
в холодном доме непривычно тихо,
и прошибает жалкая слеза,
из этих снов непросто вылезать,
но просто оказаться в шкуре психа.
пересказать нет времени и сил.
вот, нынче, милый мальчик приходил,
сразил меня своей игрой на флейте.
я буду помнить до последних дней,
что каждый звук был выше и нежней.
кричала: – прерывать его не смейте!
а эта флейта плачет и поёт,
ласкают звуки горло и живот.
так высоко я, цезарь, не взлетала.
вся челядь прогоняется взашей,
без евнухов достаточно ушей,
пора залить расплавленным металлом.
так выпускалась лучником стрела,
мелодия из тонких рук текла,
надмирный плач, надгробная "эндечас".
зачем ко мне пришёл издалека?
зачем его звериная тоска
ломала всё, круша внутри, калеча.
от осени, источника простуд
не спрятаться... любовь моя, ты тут?
мы стали не другими, а чужими.
туман в пустую комнату ползёт,
я невесомо ощущаю гнёт
глухой тоски, твоё услышав имя.
30.09.2019