Привет всем авторам площадки!
Ведущий Злобный Мышалет продолжает рассказывать о достижениях наших авторов.
Если вы участвовали в фестивале, творческом вечере, провели встречу с читателями, у вас есть свежие публикации в журналах, альманахах или у вас вышла книга? Это прекрасно, мы об этом напишем.
Иногда мы публикуем интервью с авторами.
Сегодня мы расскажем об участии авторов нашей площадки в конкурсе ЗОЛОТОЕ ЗВЕНО.
Это конкурс о железных дорогах. Туда принимается проза и стихи. Наших стихирян довольно много, и что отрадно - Единомышьленников.
Все стихи опубликованы в ЛИТЕРАТУРНОЙ ГАЗЕТЕ.
Немного о конкурсе.
Новый литературный конкурс учреждён «Литературной газетой» при поддержке ОАО «Российские железные дороги». В этом году конкурс посвящается 45-летию с начала строительства Байкало-Амурской магистрали, которое мы отмечаем в этом году.
Золотое звено – это символическая точка сборки на железнодорожной магистрали. Но и в литературном произведении должно быть золотое звено – ключевой образ, без которого всё повествование теряет смысл. Пожалуй, сегодняшней нашей литературе не хватает таких ключевых звеньев…
Цель конкурса – профессиональный отбор и поддержка лучших произведений современной литературы, раскрывающих образы железных дорог, их поэзию, их историю, их романтику и реальность. А ещё мы хотели бы привлечь внимание читателей к созидательной роли железных дорог, к художественному воплощению современных железнодорожных проектов и людей, которые их осуществляют.
Мы будем печатать по нескольку стихов.
******************
Ирина Соляная (Злобный Мышалет)
Кларнет Курта
Он играл в электричке на старом кларнете,
Шарф косматый мотался на шее небритой.
Он был странный товарищ, немного с приветом,
А глаза — как у старой дворняги побитой.
Что его заставляло шататься по свету?
Спать в подвалах, пить горькую с черствой горбушкой?
Может, был он хвостом догоревшей кометы
Пролетевшей однажды над крышей пивнушки...
Он мычал благодарно за мятые сотни,
Торопливо рассовывал их по карманам.
На футболке его златокудрая Кортни
Улыбалась бредовому сну наркомана.
Он играл в электричке на старом кларнете,
В перестуке колес эти звуки стихали.
Мне шептали они о любви безответной,
О ночёвке на грязном вонючем вокзале,
О продажной девице в изодранных шортах,
Согревающей пальцы стаканчиком кофе,
Что была для него Синеглазою Кортни,
Магдалиной святою и даже голгофой.
Каждый день по маршруту я ездил с надеждой,
Что сыграет он мне о моём, о забытом...
Но унылый кларнет выдавал, как и прежде
Этот вечный мотив, надоевший, избитый.
Вагонная дверь
А я был дверью в прошлой жизни,
Чтоб в этой искупить грехи.
Всё, что сейчас мне ненавистно -
Лишь счастья прежнего штрихи.
Любил я раньше скрип вагонов
И равнодушный стук колёс.
Как с паровозом тридцать клонов
Летят меж сосен и берёз.
А в каждом чреве сонный ропот
Храпящей ночи слышен мне,
Зевки и стоны, детский топот
По коридору в полусне.
Там проводниц седые кудри,
Подушек мятая гряда,
И зэка взгляд печально- мудрый
С печатью синей нарсуда.
Клубился дым... И чьи-то руки,
И чемоданы в толчее,
И ржавых сцепок перестуки
Теперь частенько снятся мне.
Я слышал тайны и бахвальство,
Стихи и брань, и плач, и смех.
Я видел холуев, начальство,
И дев, пригодных для утех.
И кровь, и пот, и грязь, и слёзы
Стекали по моей груди,
Я мог ударить, мог отбросить...
Кто впереди, что позади?
Наверное, теперь я должен
Благодарить судьбу сполна
За то, что ужас жизни прожит,
Но только в чем была вина....
Про Илью Муромца
Вот был я в Муроме да в Карачарове.
А как попал туда? Совсем нечаянно.
Шузы растоптаны, часы вокзальные,
Платочки белые, дорога дальняя.
Украл немножечко, заспотыкался вдруг.
В берлогу сунулся, да упредил мой друг.
И вот полсуток я качался в тамбуре,
Дорогая дальняя, да не до Гамбурга.
Сошел с дистанции, коль бабки кончились,
Чего цыганка мне про то пророчила?
Стою с подветренной, копчу махорочкой,
А у реки мужик торчит на горочке.
Под ним лошадушка три тонны с лихарем.
И сам булавушку хранит под мыхою.
Башка огромная, глазищи страшные.
А кто за кент такой?(Накладно спрашивать).
Я по складам читать ловчила редкостный.
А рядом бабушки по виду местные,
И ну рассказывать, меня воспитывать,
Что он святой мужик, хотя и с битою.
В монастыре у них могилка древняя,
И там лежит Илья, и спит, наверное,
Но если ворог к нам проклятый сунется,
То он подымется, авторизуется.
Поехал я домой, хабар свой выкинул.
Боюсь с тех пор я тех, что светлы ликами.
А вдруг подымутся, да топнут ножками?
А мы крещеные, хотя безбожники...
*****************************
Елена Козлова (Елька 22)
Тихая моя...
"Тихая моя родина"
Н. Рубцов
Забытый богом тихий полустанок...
Привычно про погоду диктор врёт;
Небойкая торговля спозаранок,
Здесь время не торопится вперёд:
Здесь редко притормаживает скорый,
Здесь даже днём тягучий полусон,
Но, соблюдая график, семафоры
Уводят рельсы вдаль – за горизонт.
В пыли скандалят голуби за крошки,
Привычно разрастается бурьян,
Подслеповато щурятся окошки,
И чабрецом прикинулся тимьян.
Малины куст, нахрапистая мальва,
Иван-да-марья, малосольный дух,
Торгуешься азартно и нахально,
И вдруг замрёшь, припоминая вслух:
«Иван-да-марья – жёлтое с лиловым –
Не разлучить, не силой разорвать...»
Гудит настырно юркий маневровый,
Бросаешь на ходу: «Спасибо, мать!»
Несётся поезд, набирая скорость,
Мелькают полустанки и года,
Взгляд за окно – предательская морось,
И на душе – осот и лебеда.
Ты думаешь про сильных и про слабых,
Что счастье – это воля и покой…
И смотрят вслед подвыпившие бабы,
Торгующие снедью и тоской.
*****************************
Мари Полякова
Без перемен
***
У бабы Шуры здесь, на полустанке –
работа, дом, и свой нехитрый быт...
привычно встанет солнце спозаранку,
привычно "скорый" мимо пролетит,
и только гул, от рельсов отражённый,
как эхо. убегает в никуда.
А Шура думает: "На кой рожон мне
сдалась "железка" эта, поезда?"
прикажет вслух себе угомониться,
помашет вслед оранжевым флажком,
слегка потрёт больную поясницу,
замотанную стареньким платком...
а в доме засвистит вскипевший чайник
(есть перерыв минут на двадцать пять),
и Шура, полустаночный начальник,
привычно будет новый "скорый" ждать.
2019г.
Вагонный сон
***
Позвякивает ложечка в стакане
под равномерный перестук колёс.
Среди теней, мелькающих в тумане,
ищу из прошлого в сегодня мост.
Оранжевым пятном на полустанке
жилет обходчика. Возник на миг –
а мне привиделся в простой ушанке
с морковкой вместо носа снеговик.
Качнулась тень от бликов семафора,
качнулись мысли, покачнулся день,
тук-тук, тук-тук…
несётся поезд скорый
всё дальше, дальше – мимо деревень,
тюльпановых полей, воспоминаний,
стирая время, приглушая звук.
И только снеговик, пришелец странный,
в моём вагонном сне.
Тук-тук, тук-тук, тук-тук…
2018г.
Ти-ги-да…
***
переход, поезда, бестолковый галдёж...
я пытаюсь удрать в никуда.
про тебя и не вспомню! (да ты и не ждёшь...)
ти-ги-да... ти-ги-да... ти-ги-да...
проводница, плацкарт и звенящий стакан,
анекдоты и трёп, как всегда...
кто поёт, кто жуёт, кто-то спит, кто-то пьян -
ти-ги-да... ти-ги-да... ти-ги-да...
семафор, полустанок, трясучий вагон,
монотонно гудят провода,
а во сне - силуэт и плывущий перрон...
ти-ги-да... ти-ги-да... ти-ги-да...