Там, вдали за рекой, загорались огни…
Кооль. Н.
Там, вдали за рекой, догорали огни
и сжигали дотла охладевшие дни
через фильтр больших, непрореженных сосен.
Падал жухлой листвы безотчётливый спам.
И к огромным, нависшим над твердью стопам
припадала, увившись дорогами, осень.
Не цепляясь за свет, парк грустнел на глазах.
На тропинках его, как в глубоких пазах,
исчезали следы толчеи и событий –
танцплощадок пустых, поцелуев и драк…
И стекал на скамью обезличенный мрак
из порезанной вены – вольфрамовой нити.
Где-то бряцал трамвай на длиннющей струне.
Чёрный снег начинался на мёртвой луне.
Город свился в клубок и прижался к подъезду.
На шестом этаже из погасших окон
доносился протяжный «Мy heart will go on»
и казалось, что дом погружается в бездну.
Невесомая тень осеняла квартал –
и в глазу его теплился слабый накал,
словно в «Смене» крутили старинные кадры.
И хрустела слегка принебесная взвесь
комсомольского сердца, разбитого здесь
об платформы, добытой в боях Саламандры.