Сидит, как и прежде безмолвно сидела,
На мраморном кресле в заросшем пруду…
Краса безупречная в мраморе белом
Меняется мало, хоть годы идут.
Кому послужила она идеалом,
Высокие чувства в ком вызвать смогла,
В усадьбе старинной давно не осталось,
А людям случайным она не мила…
О многом, наверно, поведать могла бы
О судьбах там живших когда-то людей –
Как барыни внук к ней испытывал слабость
И полон был самых безумных идей
Её оживить, и как граф Калиостро
Проездом на время в поместье попал…
Как жизнь там сложилась в дальнейшем не просто,
Как сильно страдает её пьедестал.
Но мрамора твёрдость издревле известна,
Никто не услышит ни возглас, ни вздох…
Плечо её служит двум птичкам прелестным,
Сложившим с любовью весною гнездо.
И если смотрела всегда горделиво,
Как будто искала себя в зеркалах,
Смущаясь, наверное, птичек счастливых,
Свой взгляд неприступный она отвела.
(за заплаткой – гнездо на плече статуи)