Неравный брак?- и память выдает
Картины вид, висящей в Третьяковке.
Сюжет ее нас за душу берет
Волненьем чувств, питаемых к девчонке.
Пред пастырем - невинное дитя.
Жених ее - надменный, лысый старец,
Стоят они напротив алтаря:
Невеста - будто на закланье агнец.
Свеча с рукой ушла вниз до конца,
И с телом к полу начала валиться,
А кровь сошла с прекрасного лица,
И кажется с ней обморок случиться.
Негодованьем полнит душу холст,
Не уж то Бога было позволение?
Священник действует,как тот прохвост:
Даёт на этот брак благословение.
Невеста ликом восковой свечи,
Потушен взгляд, от слез мокры ресницы,
А внешне вся, как Ангел во плоти,
Смотришь на лик, не можешь насладиться.
В ней святость непорочной чистоты,
Фата на ней и белые одежды.
Но взгляд потух,глаза будто мертвы;
В них чувствуешь лишение надежды.
Не уж то Бог помолвку разрешил,
И в стенах храма брак тот освещает?
Жених тот старый Дъявол во плоти,
Он Ангела души сейчас лишает.
То Люцифер,не Бог, шабаш творит,
Он с юной плотью жизнь продлить мечтает.
А тот священник таинство вершит,
Свершиться злу насилья помогает.
Вот перед ним Евангеле открыт,
Невесту словом божьим убеждает.
Кольцо от свеч горящих не блестит:
Оно венчания тоже не желает.
Как может тот,кто к Богу ближе всех,
Садистом быть,над юностью глумиться,
Он всех презренней и циничней тех,
Кто за спиной у жениха толпится.
В тени лицо, хоть пламя свеч горит,
Оно черно , как и само деянье:
Не чистый дух в священника проник,
И ждёт его от Бога наказанье.
А как же те стоящие толпой?
Сочувствия, любви не выражают лица.
Лишь любопытство промелькнет порой,
Да шафер в позе мудрого провидца.
Он лишь один, в этой большой толпе,
В ком зреет мысль присечь это деянье.
Да в небе Бог распял бы на кресте
Священника всей пастве в назиданье.