Кнарик* Хартавакян
Бросать комки ростовской жёлтой глины
под плач зурны в прекрасном октябре
«другине», с русским именем Галина,
пришлось, хотя казалось, это бред:
идти во след Кнарик велеречивой,
сомкнувшей дерзновенные уста…
О, hАйастана дочь, что за причина
всех собрала к подножию креста
и понесла в тяжёлой колыбели
и девочку, и женщину, и свет?
Ей лиры плакали, – нет, вдохновенно пели! –
её стихов читая нотный след.
Летейский лёд выстуживает веки,
и не бывать уж радужной грозе,
когда иссякнет жизни хрупкий вектор
и ты хоронишь голоса друзей:
не имена, не память – только голос.
Вот рукописи, снимки, вот – стихи,
а ты – за гробом, виноватый, полый,
в грехах как тать, с надеждою на хит,
и безъязыкий перед Божьим зраком…
Вот так – друзья твои сбирутся в круг,
и немота…
Свирель зовёт из мрака,
и вторит кнару горестный дудук.
Кнар* с армянского : Лира, лирика