Навевал слова мне гул простора
и томленье жизни, и пускай
не иссяк предмет для разговора,
но душа, душа имеет край.
Не усталость здесь всему помеха...
Просто даль была, и вдруг - стена.
Потому и в сердце только эхо.
Вечность мне моя возвращена.
Отскочила вечность, словно мячик.
Покатилось эхо вразнобой.
Я не вечен. Надо было мягче
пререкаться с собственной судьбой.
Родилась ли истина от спора...
Я не помню истины такой.
Только помню: словно поезд скорый,
пролетели годы предо мной.
Пролетели не дорогой Млечной,
а стальным закованным путём
в свой один и тот же путь конечный -
в тот, откуда рад бы и ползком.
Как летели те, в вагоне классном,
мимо тех, у края полотна!
Все смещались в направленьи разном.
Жизнь стояла. Жизнь была одна.
* * *
Кому вы ставили ограду -
холму суглинка иль траве?..
Душа, душа, когда б и вправду
ты растворилась в синеве!
Когда бы этому случиться...
Но, не уверовав, молю:
не поднимайся выше птицы
на гору вечную свою.
В плену потоков восходящих
какое ж тут небытиё,
когда на уровне свистящих,
как жизнь, голодных и парящих,
витает облачко твоё?!
Пусть вечный сон тобой владеет,
но пахнет пахотой земля,
и на заре тебя заденет
крыло живого журавля.