Гёте-год продолжается. Вновь юбилей. И созвездье учёных старается.
До мельчайших нюансов, до самых корней его долгая жизнь изучается.
Он структуру и свойство камней познавал, гениального "Фауста" он написал,
и глубокий учёный, и мудрый вассал. Как поэт он всемирную славу снискал.
По заслугам воздвигнут ему пьедестал. Безупречен. Икона немецкости.
Понимал и в манерах, и в светскости.
Биография Гёте прекрасна, почти без подвохов.
У Бетховена с линией жизни, напротив, всё плохо:
глухота, одиночество, хвори, просвета не видно,
неуверенность в завтрашнем дне и расклад несолидный.
Современники, немцы - творенья их конгениальны.
Лишь слегка пообщались, последствия были печальны.
О Бетховене Гёте услышал - талант. Ну, и в Теплице был приглашён музыкант.
Рад и горд - удостоен визитом, стал для гостя играть композитор.
Но окажется неинтересным для поэта, хоть многим известно
было то, что Бетховен с волненьем играл. Он напрасно от Гёте реакции ждал.
Не дождался ни отзывов лестных (комментарии здесь неуместны...),
ни хотя бы дежурных похвал.
Да и сам несуразен, несвежий камзол, а манеры -
диссонанс для придворной, поэта родной, атмосферы.
Круг других музыкантов был ближе творцу "Ифигении",
в википедии нет материалов об их достижениях.
Было в музыке, может, не всё для него очевидно.
Ах, мы Гёте простим. За Бетховена только обидно.
Труд поэта доступен для тех, кто язык его знает.
Ну, а ноты и звуки с повадкою птичьей витают.
Хоть всемирным наследием мы наслаждаемся, вроде.
Да нельзя забывать, что читаем теперь в переводе.
А бетховенской музыки мощный полёт всё звучит в неизменном величии.
И не важны - камзол, глухота, перевод.
Музыкальный язык безграничен.