Теперь – пора. На посошок
не пить, и не греметь ключами.
Не вспоминать мужей и жён,
не ждать анафем и венчаний.
Стекли за край обиды мы
чернилами из-под пера, и
теперь – туманы и дымы,
на ощупь небо отпираем.
Пророчим нежный карнавал
над зимней неживой водицей,
целуем тех, кто даровал
нам стыд и право не гордиться.
Где тень надежды по стене
сползла на лёд рассветных улиц –
будильник жестью прозвенел.
Но мы ушли
и не проснулись.