"Если кто-то приходит, то это не тот, кого ожидаешь.
Бесят ветра, перманентно шипящие коброй.
Если что-то случилось, то будет всегда. Потом не заставишь
нерв завязаться, что был перетянут и порван...
Они появились внезапно,
защитные стержни "на плясках" ломая...
Такого не стоит врага уважать и писать ему оды.
Несколько лет до восхода...
Сколько конкретно? Не видно...
Шоу - в продолженьи уродов
ликвидных.
Чувствуешь сам, что на лампочке взгляд и кончается, и остывает...
Трудно воздух почуять, зная законы смиренных евгеник.
Дым перед сном превращает в "зелёные мили"
чёткую даль, горизонт и вросшие в след укромные стены.
Нет невиновных.. Виновным тут незачем крылья...
А дальше.. сгорать и ломаться?
Карманы ещё не заполнены страхом
и смертью до полного отягощения хлебом единым...
Жилы от вывода стынут...
Кости, пустые глазницы...
Но - в бабочке - ищет причину
раскрыться
кокон Вселенной, что драться устала с придуманной солью за сахар...
Надо взять и представить, что будто игла на принципы стога
плюнула, и поутихло брюзжанье в началах,
снизу грозящих верхам; что ноги с утра обулись в дорогу,
спину скрывая от бесов и ртов одичалых...
Как жаль, что немного приснилось:
минуты так дорого издревле стоят...
Но только нельзя потерять ни лица, ни желания быть им
там, где не можешь не выть и
не прятать себя... под кожей…"
... И сумрачный первенец-мытарь,
похоже,
ставит дизлайк на земле, снова падая в первый попавшийся голем.