В жёлтом зале битком незнакомцев,
ярких платьев, цилиндров, смычков,
трости, вееры,
негры, чухонцы,
рюши, бархат,
узоры ковров.
Сеет свет перламутровый люстра,
будто факелы - бра по углам,
запах мускуса,
рисовой пудры,
смех,
бокалы,
вино,
зеркала.
Что за праздник?
Концерт?
Представленье?
Я босая в сорочке стою
на огромной порфировой сцене
и ужасные песни пою.
Серенады, баллады, куплеты?
Словно режут свинью - верещу,
мне бросают под ноги букеты,
я рыдаю,
ору,
хохочу!
Растрепались немытые косы,
чёрным пеплом осыпалась тушь...
Натянулись стремительно тросы,
грянул громом пронзительным туш!
Взмыли гибкие канатоходцы:
арлекины,
мальвины,
пьеро;
завизжали в восторге японцы
и пустились плясать болеро!..
Незаметно спускаюсь со сцены,
прикрывая цветами лицо.
Пригляделась, -
вокруг манекены -
тридцать,
сорок,
а может быть,
сто!
Выбегаю из зала на воздух
в дождь и слякоть мощёных дорог,
у подъезда - пустая повозка,
рыжий конь застоялся, продрог.
Угостила конягу букетом.
Мчим по улицам, -
цокот копыт,
нам навстречу -
кибитки, кареты,
завывающе ветер свистит!
Выезжаем на площадь.
Пропали
очертанья домов и церквей
в лёгшем мороком сизом тумане...
Вдруг выходит медведь-берендей
из нависшей клубящейся хляби,
подцепляет за шкирку клыком
и кидает в косматые пряди, -
я на звере волшебном верхом!
Расступаются сосны и ели,
кружат совы, кометы, луна;
ухватилась за шерсть половчее, -
мы нырнули до самого дна
голубого озёрного мира
в окруженье прекрасных наяд -
распевают, играют на лирах,
и вручают мне дивный наряд
из тончайшей лазоревой ткани
с переливами и серебром, -
синий лотос расшит жемчугами.
Наряжаюсь, и снова верхом, -
вверх,
сквозь толщу воды на сиянье
ослепительной полной луны,
к небесам над полями, лесами,
в омут звёздной ночной пелены!..
Я проснулась...
прохладно, светает,
слышен хриплый распев петуха;
в изголовье кровати сверкает
платье с вышивкой в виде цветка.