ЛОНГ-ЛИСТ
"ЛУЧШЕЕ 2019"для резидентов клуба "Престиж"
СОСТАВ ЖЮРИ:
----------------------------
1. Юрий Семецкий
http://stihi.ru/avtor/semecky
2. Ольга Флярковская
http://stihi.ru/avtor/fliarik
3. Владимир Узланер
http://stihi.ru/avtor/vuzlaner
4. Татьяна Игнатова5
http://stihi.ru/avtor/ignattur
ПРАВИЛА ГОЛОСОВАНИЯ
----------------------------------------------
1 В ЛОНГ-ЛИСТЕ ПРЕДСТАВЛЕНО 20 РАБОТ /БЕЗ ИМЁН АВТОРОВ И БЕЗ ССЫЛОК/. ДАННЫЕ СТИХОТВОРЕНИЯ ВЫБРАНЫ ПО ИТОГАМ ГОЛОСОВАНИЯ УЧАСТНИКОВ КОНКУРСА И РАСПОЛОЖЕНЫ В ПРОИЗВОЛЬНОМ ПОРЯДКЕ.
2. КАЖДЫМ ЭКСПЕРТОМ ВЫБИРАЕТСЯ ОТ 5 ДО 10 РАБОТ
3. ЦЕНА 1 ГОЛОСА ЭКСПЕРТА РАВНА 10 БАЛЛАМ.
4. ОЧЕНЬ ЖЕЛАТЕЛЬНО! НАПИСАТЬ ОБЗОРЫ /НО НЕ ОБЯЗАТЕЛЬНО/
5. ШОРТ-ЛИСТЫ И ОБЗОРЫ НАПРАВЛЯЮТСЯ НА ЭЛ.ПОЧТУ ВЕДУЩЕЙ:
mila.shabalina.ludi@mail.ru
6. СРОК - ДО 25 ДЕКАБРЯ 2019 ГОДА 21:00 МСК.
УВАЖАЕМЫЕ ЭКСПЕРТЫ, ПРОШУ ПРИСТУПИТЬ К ОЦЕНИВАНИЮ НАШИХ РАБОТ:
1. "Мне часто снится..."
Мне часто снится дом из детства
В краю садов и винограда...
Беседка, с домом по соседству...
Живые папа с мамой – рядом...
Мамуля, в ярко-красном платье,
Детишкам варит с маслом гречку...
Нас пятеро сестёр и братьев –
Сгрудились все, "обклеив" печку...
Надежда, старшая, – с вязаньем,
Брат Миша неразлучен с книжкой,
Наташа вечно в состязаньях
С Володей – младшеньким братишкой.
Давно не стало папы с мамой,
Никто не выйдет на крылечко...
Но память вновь летит упрямо
Туда, где так тепло... у печки.
В зелёный край легенд и песен,
Что Пушкин воспевал когда-то,
Где песни рвутся в поднебесье,
Где лес, деревья в три обхвата...
Мне часто снится дом из детства,
Где мы росли, забот не зная...
Остался там кусочек сердца –
Нет удивительнее края!
***
2. «Яблоко»
Осень — поэма Дворжака
С привкусом пахлавы.
Летнего дня восторженность —
В кипе сухой листвы.
Грусть коченеет в облаке,
Вянет пустой травой.
Дней промелькнувших облики —
Крапом на ветровом.
Там метрономы-дворники,
Славные мастера,
Не позволяют дворики
Рябью из слёз марать.
Туча над солнцем капором —
Поднадоевший хит.
Осень слагает прапоры,
Строчки метёт в стихи.
Тяга небес ослабла как!
Слову — прямой резон
Падать ничейным яблоком
На городской газон.
***
3. "Семейный стол"
А старость и к тебе когда-то постучится,
Она без приглашенья войдёт неспешно в дверь,
Уложит на кровать, не в срок подаст водицы,
Напомнив, друг сердечный - тонометр теперь...
Мужчина, постарев, решился жить у сына,
С невесткою и внуком пришёл делить очаг,
Несносная болезнь была тому причиной,
С диагнозом коварным - злокачественный рак.
За утренним столом тряслись у деда руки,
Из ложки лился мёд, из чашки молоко,
И каша с бороды рекой текла на брюки...
О том, что стал неловким, страдал он глубоко.
Старик смотрел в глаза невестки виновато
За битые тарелки, стаканы и графин,
За скатерть на столе, залитую томатом,
За выпавший на кресло из рук дрожащих блин.
Поставили в углу отдельный стол для деда,
Две миски деревянных, небьющийся бокал
И с той поры старик один всегда обедал,
А внук четырёхлетний за действом наблюдал.
В один из будних дней спросил отец у сына,
Увидев, как дощечки тот держит, теребя,
-Зачем, сынок, ты взял отходы древесины?
-Я буду делать миски для мамы и тебя!
Когда я стану взрослым, - бубнил под нос мальчишка,
Для вас на стол поставлю, как дедушке в углу-
...Под вечер муж с женой зашли к отцу с сынишкой,
Сказав, -Пошли, дедуля, к семейному столу...-
***
4. "На улице вороны, сороки и синицы..."
На улице вороны, сороки и синицы
кружатся и, как могут, пытаются пропеть
приветственные песни (пускай февраль не злится!),
и гонят – а к апрелю совсем прогонят смерть.
Дворовые собаки почувствовали солнца
щекочущие стрелы: ложатся во весь рост
и впитывают силу, что солнцем отдаётся
в настроенный на счастье собачий влажный нос.
А где-то в темнолесье подтаивают снеги,
чтоб вызволить из плена завистливой зимы
родник – весёлый, звонкий, – питающий побеги,
уснувшие зимою и видящие сны.
И в этих снах, наверно, им холодно и зябко,
ведь соки их не греют, и в почках жизни нет.
Но ключ звенит всё громче, и гонит сон их сладкий –
и почки набухают, и пьют весенний свет.
И видят мир собаки раскрытыми глазами,
и дышат полной грудью, а воздух чист и пьян.
...И Кто-то неизвестный летает над лесами
и дарит всем живущим озонистый дурман.
***
5. "Парфюм-поединок"
Он входит. Высокий, красивый, брутальный,
Немного небрежный, немного печальный,
Немного усталый, к успеху привычный,
И к чарам красоток почти безразличный.
Крадётся походкой почти леопарда,
Склоняется к струнам с повадками барда,
Кивком намекает на порцию виски,
И взглядом скользит по рукам пианистки.
Он прежде не видел её. Постепенно
Духов аромат, что укол внутривенный,
Вливается мягко, но неумолимо
Сквозь сизые кольца табачного дыма.
И всё изменилось – внезапно, мгновенно,
Гитара и клавиши попеременно,
Борясь и сдаваясь, бунтуют - и снова
Сплетаются, к страстному бою готовы.
Теперь апогея достиг поединок,
От туфелек модных до грубых ботинок
Витают парфюма волшебные нити,
И в плен фараона берет Нефертити.
В последнем прыжке, ослепительно милом,
Всё, кроме духов, темнота проглотила.
Сражён наповал, околдован, повержен,
Окован, опутан, но … как же он нежен…
***
6. "Мост"
Заалел в ночи восток, будто флагами.
Сполз в овраги холодок пряной влагою.
Пала бисером роса — сыпь туманная.
Видно, — жалко небесам сыпать манною.
Лопухи с крапивой — в рост, хоть июнь ещё.
В берега вцепился мост — ветхим чудищем.
Обгорел — кого винить? — может, — молния.
И кого найдёшь чинить? Речка — полная.
На церквушке крест упал, сняли волоком.
Чуть не сдали на металл, спьяну, — колокол.
Нет здесь духа прошлых лет, да и будет ли.
Во дворах веселья нет — обезлюдели.
Занавески — в петухах, к счастью вышито.
Только нет его никак — кем-то выжито.
У старушки, к образам с просьбой вышедшей,
Ожидание в глазах — синью выцветшей.
И слезинки с впалых щёк прячет в вороте —
Ищут дочка и внучок долю в городе.
Благодати льёт елей небо вечером,
А чтоб стало веселей — сделать нечего.
Нет ни доктора в селе, ни учителя.
Не хватает на земле Попечителей.
Над водой струится дым, тлеет чудище —
Прочит благо молодым — в новом будущем?
Смотрят предки с высоты — много пройдено...
Не должны сгорать мосты к малой родине.
***
7. "Приручи меня"
Весенними крыльями небо листая,
Любовь принесли молодые грачи.
Ты видишь, от птичьей отбилась я стаи?
Прошу - отогрей меня и приручи!
Лобастые льдины китами седыми
Грохочут по рекам и плачут в ночи.
Найди среди них меня в плещущей стыни,
Попробуй узнать, растопи, приручи!
На серой проталинке под солнцепёком
Листок первоцвета едва различим.
Берёзы играют дурманящим соком,
Я там - в каждой капле. Испей, приручи!
Пьянящей весны треволнующий воздух
Надеждой пропитан - вдохни и молчи.
Я рядом. Я здесь. И забыть меня поздно.
Я - свежий глоток. Отхлебни, приручи!
Пчела мельтешит над землёй в лихорадке,
Ей - страстью медовой живые лучи.
Ты слышишь, я - солнце твоё! В каждой складке
Вселенной бездонной шепчу: "Приручи!"
***
8. "Родник"
Он был живым, тот маленький родник,
Ему в тисках скалистых было тесно.
Он рвался из глубин горы отвесной
На белый свет сквозь камень, напрямик.
Струилась жидким хрусталём вода
Меж валунов, акации и мирта,
Вкусней и лучше всех нектаров мира
И холодней арктического льда.
Мы с дедушкой ходили к роднику
И набирали полные кувшины,
И их тащили в ближнюю лощину
По тропочке петлявшей на бегу.
И выливали всё в большой кувшин,
Зарытый у дороги, под платаном.
И вновь и вновь носили неустанно
В лощину тот студёный дар вершин.
Я помню, был немало удивлён,
Когда впервые воду нёс к дороге
«Зачем?» - спросил у дедушки в итоге.
«Для путников», ответил тихо он.
Я вновь спросил: «К чему всё это дед?
Ты путников не знаешь этих даже.
Но день за днём несёшь свою поклажу,
Несёшь её незнамо сколько лет».
- «А вот представь, в дороге ты теперь,
И на пути ни речки, ни колодца,
Ну, ничего такого не найдётся,
А жажда мучит – силы нет терпеть.
Вот тут-то и встречается вода
В кувшине у обочины дорожной,
Как чудо. Ну, а нам с тобой несложно
Чтоб это чудо было здесь всегда».
…Так продолжалось много-много лет.
Потом не стало деда. Я уехал.
Но тот родник сквозь скальную прореху
Всё также рвётся из горы на свет.
И верю я, покуда жив родник,
Среди людей всегда найдётся кто-то,
Кто так же понесёт к дороге воду,
Чтоб каждый путник к той воде приник.
***
9. "Штормит"
Тучи закрыли солнце. Море всерьёз штормит.
Где-то на горизонте волны качают Крит.
Ветер с песком и солью, рвет на куски дома.
Пахнет йодом и болью. В мыслях сума-тюрьма.
Волны в плюмажах пены, им ведь сам чёрт не брат,
Гребнями режут вены, кровью залив закат.
Флейтами над прибоем, ветер, как волк, завыл.
В алом плаще с подбоем, руки Пилат умыл.
Тянется жизнь-резина, душу, как парус рвёт.
Бога-Отца и Сына больше никто не ждет.
Время с судьбою вдовьей. Пристань пуста. Штормит.
Только поэт с любовью, пишет стихи. Не спит.
***
10. " Сказка про нелюбовь "
Почему так случилось, и как же тут быть:
Человека вдруг все перестали любить.
В нём причин не ищите напрасно:
Вежлив, мил и воспитан прекрасно.
Может, он постарел и немножко оглох,
Может, нос у него вырос чуточку вбок?
Может, взгляд стал каким-то... нездешним?
Впрочем, это неважно, конечно.
Он не бомж, не алкаш, даже в меру хорош,
Просто чем-то вдруг стал на других не похож.
А толпа из обычных прохожих
Ненавидит таких непохожих:
То ворчат, то шипят, то ругнут, то пихнут...
Нет, пока не побили, но скоро побьют.
Хулиганы, вороны, собаки
Не упустят момента для драки.
Человек - он не робот и не вурдалак,
Как ему без любви? - да почти что никак.
Это как босиком по морозу
Или зубы лечить без наркоза.
Он привыкнет - и, может быть, станет смешон:
Купит зонт и очки, заведёт капюшон,
Даже будет казаться беспечным...
Но однажды исчезнет.
Навечно.
***
11. "Вот это бабушка!"
В голове жужжало, болели ноги –
Настроенья не было поутру:
Начала хозяйничать понемногу,
Но валилось всё из неловких рук.
Разозлилась – возрасту покориться? –
Да меня задёшево не возьмёшь!
Испекла любимый пирог с корицей
И достала ворох цветных одёж.
Примеряла долго – то шёлк, то бархат;
Палантины, шляпки – к наряду в тон:
Пусть соседка снизу сердито ахнет,
Разглядев на платье чудной фестон.
В правой будет сумочка, зонтик в левой…
Чуть подкрасить губы… Духи «Жасмин»…
Посмотрелась в зеркало – королева! –
И пошла… за хлебушком в магазин.
***
12. "И так - всю жизнь..."
Приходит мысль ко мне шальная,
Свинцовой памятью звеня,
И – что случается, не знаю!
Но... вроде бы уж нет меня.
От этой мысли я немею
(Вчера, сегодня и - всегда!) :
Возьми фашист чуть-чуть левее,
Я б не родился НИКОГДА!
И для меня, в саду весеннем,
Мой соловей не спел бы всласть...
Четыре года чёрной тенью
Смерть за отцом моим неслась.
Четыре года смерть искала
Как поудобней взять его...
Не рассчитала каплю, малость –
Два сантиметра-то всего!..
Два сантиметра бы левее,
И всё!.. Случилась бы беда...
От этой мысли я бледнею,
От этой мысли я немею:
Д В А сантиметра бы левее –
Я б не родился... Н И - К О Г - Д А !!!
***
13. «Чаша рождений и чаша потерь»
Всполохи памяти ночью бессонной –
крохотный домик...
В семейной тиши
папа колдует над рыбкой тушёной,
мама штурмует «Науку и жизнь».
Нет домостроя, свобода и воля,
детские шалости, к счастью, не в счёт.
Бедность рулила, но не было горя.
Верили –
Бог сохранит и спасёт.
Горе настигло в неполные тридцать –
в домик впервые проникла печаль,
осиротели «Науки...» страницы,
жизнь потекла без родного плеча.
Близко черта, за которой потери
неотвратимы –
задумка Творца.
Бродят в ночи незабвенные тени,
мучит бессонница, нет ей конца.
Утром всё кажется мудрым, логичным –
род продолжается в лицах детей...
Созданный мир справедлив, гармоничен –
чаша рождений и чаша потерь.
***
14. "Прощальные письма"
Ветром подбитые сутки.
Улочек вымокший шарм.
Нам не хватило минутки
Поговорить по душам.
Кроны, что плыли китами,
Брызжа зелёным суфле,
Ныне лежат лоскутами
На равнодушной земле.
Осень взлетает на воздух!
Тлей, золотое тряпьё!
Дурочка — это не возраст,
Это — призванье твоё.
Я и таким принимаю
Твой ускользающий свет,
И — ничего — понимаю
В жизни напрасного нет…
Взгляд преломляет, как призма,
Листья по чёрной кайме,
Словно прощальные письма
Лето послало зиме.
***
15. Сердце - не лед
Ты каменная,
а не ледяная!(с)
Сердце - не лед, растопить не получится,
Сколько ни грей ее тело объятьями.
Носит она (чтобы больше не мучиться)
Камень в груди под нарядными платьями.
...Выла волчицей, тихонечко плакала,
В муках жестоких ходила по лезвию.
Раны на сердце кровавыми маками
След оставляли глубокий, болезненный.
Заживо в тлен на Голгофе распятая,
Вновь воскресала с надеждами чистыми.
Штопала душу цветными заплатами,
Боль запивала бокалом игристого.
Грязь отряхнув, поднималась, наивная,
Верила сказкам, набитая дурочка,
Слабая женщина (думала - сильная)
Таяла, словно на солнце снегурочка.
Верила... Верила в счастье бездонное
(Что с нее взять - еще молодо-зелено)
И улетала за раму оконную
К призрачным ангелам птицей расстрелянной.
Тонны глотая лапши пересоленной,
Щеки опять подставляла пощечинам.
Минное поле, где волей-неволею
Сердце взрывалось безудержно клочьями...
Вновь собирая себя по осколочкам,
Вдоволь научена горькими пробами,
Бросила к черту все нитки-иголочки,
Вклеила камень гранитный меж ребрами.
Сердце холодное стало привычное,
Сильная женщина (думали - слабая).
Так и пошла по судьбе, горемычная,
Нет, не снегурочкой - каменной бабою...
***
16. "Вагончик"
Побелевший перрон, полустёртая зимняя сказка,
Подморозили годы эмоций густые сады,
Продирается жизнь сквозь пургу тонкой линией красной
И судьбы лабиринт поглощает былого следы.
Но я верю, что здесь, на земле или может на небе,
Не исчезну бесследно, безлико, без прав на ночлег,
Полуночный перрон, хрупкий мостик от альфы к омеге,
И, летящий навстречу, густой, неприкаянный снег.
Всё уже решено, дышит в спину продрогший перрончик,
Меж Харибдой и Сциллой смыкает бетонную пасть,
Но я делаю шаг в пролетающий мимо вагончик,
Чтобы в тёплое детство на нижнюю полку упасть...
***
17. Деменция
Солнце закрыв, осенние
тянутся облака...
Где отыскать спасениe,
выход из тупикa?
Память силки расставила,
бред превратила в явь,
переиначив правила,
пьесу переиграв.
Держит тебя в объятиях
немощи злобный спрут.
— Дочка, скажи я спятила?
Я, не моргнув, совру:
— Глупости не выдумывай!
А про себя:
— Прости...
Проблеск среди безумия
мне прибавляет сил
в бегстве от безрассудного
странного дежавю...
Точно такою буду я,
ежели доживу,
ведь у меня давление,
дети, работа, быт.
Мне бы ещё терпения —
больше тебя любить.
***
18. "Потеря"
Сарафан смородиной разукрашен,
На коленях ссадины, взгляд упрямый…
Переполнен ягодой твой кармашек,
А в душе восторженно бьют тамтамы.
Ведь причин для смеха не нужно вовсе,
Если есть качели – лети, смелее!
И косички цвета ржаных колосьев,
Растрепавшись, жарко щекочут шею.
Над тобой простор бесконечной сини,
За спиной ромашковый пьяный ветер.
И на птичьих крыльях тебя носили,
И катали сказки в своей карете.
Ни вчера, ни завтра. И счастье – в этом.
Ни одной слезинки твоей не стою.
Ты исчезла давним, забытым летом –
А ведь я когда-то была тобою…
***
19. "В Булонском лесу"
"В Булонском лесу приятно кататься с женщиной..."
Ги де Мопассан "Милый друг"
*
В Булонском лесу променад экипажей,
парад украшений, костюмов, плюмажей;
изысканны дамы в весенней красе.
- Позвольте, мадам?
- Не позволю, месье!
Укромны аллеи Булонского леса,
здесь каждая пара - король и принцесса,
графиня, княгиня, барон, шевалье...
- Позвольте, мадам?
- Извините, месье!
Нежнейшая зелень окутала кроны,
кричат о любви, не смущаясь, вороны.
Подайте скорее вина, сомелье!
- Позвольте, мадам?
- Не спешите, месье...
***
20. "Верещагин"
................................Я всю жизнь горячо любил солнце. И я бы
..................................с радостью писал только одно солнце, если бы
....................................люди не убивали друг друга. Василий Верещагин
- Господин Верещагин, мольберт ваш испачкан, в пыли!
В этой адской жаровне, как хлебные корки, закаты.
Полк врезался в пустыню, туземцами загодя клятый.
За царя, за отчизну...- поручик командовал - пли!
Мы чужих и своих не жалели - добро бы не зря.
Били пленных нещадно - чинила разведка допросы.
Генерал-губернатор манерно курил папиросу
и спокойно твердил - Расстрелять, расстрелять, расстрелять!
Слава громче гремела, чем больше людей полегло -
их осипшие глотки забило песками Востока.
- Ах, Василий Васильич, война к новобранцам жестока.
Убивать и картины писать - не одно ремесло.
За спиною качался барханов живой океан.
Были чёрными лица, тугаи лоснились турангой.
Смерть входила в азарт и плевала на табель о рангах,
ей приснилось, что в этих широтах воскрес Тамерлан.
И тогда черепа пирамиды разинули рты,
отворили глазницы зловещую память сражений.
А война рисовала цветными мелками мишени
и кровавой змеёй заползала сама на холсты.
Туга`и - пойменные галерейные леса в пустынях Средней и Центральной Азии
Тура`нга Разновидность тополя как характерного представителя тугайных лесов
ПРОШУ БЫТЬ ОБЪЕКТИВНЫМИ!
ПРИЯТНОГО ПРОЧТЕНИЯ!