Мне было восемь лет, когда папа купил эту пластинку. Они с мамой прослушали её раза три или пять, папа подпевал и говорил, что все эти песенки – восторг, а маме понравилось только про девушку из харчевни. Я, как всегда, была согласна с папой.
Потом папа слушал эту пластинку без мамы. Её невольно слушала и я, из другой комнаты. Слышимость в наших домах всегда была хорошая, даже слишком.
Потом я стала слушать эту пластинку без папы и мамы, и у меня к ним начали появляться очень странные вопросы. Например, что такое «караван», «фата-моргана» (я слышала и произносила «а то органа»))), «грязный обрез» у книги (?) Что такое «оргАн» и «обрез» я уже знала. Для восьмилетки это серьёзно, а с книгами меня приучали обращаться бережно и аккуратно.
Мне тоже очень понравилась песня про девушку из харчевни, но про караван почему-то больше, хотя я мало что понимала в этой песне, она совсем не для детских ушей.
Тем не менее, приходя из школы, быстро съев обед, перед тем как садиться за уроки, я каждый день делала одно и то же. Приёмник с проигрывателем у нас стоял высоко, на шкафу. Я брала пластинку с песнями Новеллы Матвеевой, придвигала к шкафу свой старый детский столик, ставила на него стул, влезала на это сооружение, заводила пластинку, потом быстро спрыгивала, ложилась на пол или подтанцовывала и слушала, слушала…
Потом я аккуратно убирала всё на место и садилась за уроки. Меня воспитывали строго.
Вы не поверите, самое удивительное, что всё, о чём я пела с таким восторгом и проникновенностью в детстве, повторяя слова Новеллы Матвеевой, у меня сбылось! Правда, через много-много лет.
Я это всё увидела воочию. Кто бы мог подумать тогда, в эпоху застоя, что простая советская девочка попадёт в Египет, увидит пустыню и караваны, фата-моргану и даже белый корабль с голубым кильватером. Мало того, я даже побывала Шутом в волшебном балагане, здесь, на Стихире, да и не только здесь. Наверное, мне надо было в детстве петь не про пустыню, караван и шута, а про мужа-миллионера. Или, наоборот, не надо?
Во всяком случае, песни Новеллы Матвеевой сделали моё детство и взрослость. Мечтайте, потому что мечты имеют свойство сбываться!
Новелла Матвеева. Караван
Мой караван шагал через пустыню,
Мой караван шагал через пустыню.
Первый верблюд о чём-то с грустью думал,
И остальные вторили ему.
И головами так они качали,
Словно о чём-то знали, но молчали,
Словно о чём-то знали, но не знали:
Как рассказать, когда, зачем, кому...
Змеи шуршали среди песка и зноя...
Что это там? Что это там такое?
Белый корабль, снастей переплетенье,
Яркий флажок, кильватер голубой...
Из-под руки смотрю туда, моргая:
Это она! Опять — Фата-моргана!
Это её цветные сновиденья
Это её театр передвижной!
Путь мой далёк. На всём лежит истома.
Я загрустил: не шлют письма из дома...
«Плюй ты на всё! Учись, брат, у верблюда!» —
Скажет товарищ, хлопнув по плечу.
Я же в сердцах пошлю его к верблюду,
Я же — в сердцах — пошлю его к верблюду:
И у тебя учиться, мол, не буду,
И у верблюда — тоже не хочу.
Друг отошёл и, чтобы скрыть обиду,
Книгу достал, потрёпанную с виду,
С грязным обрезом, в пёстром переплете,
Книгу о том, что горе не беда...
...Право, уйду! Наймусь к фата-моргане:
Буду шутом в волшебном балагане,
И никогда меня вы не найдёте:
Ведь от колёс волшебных нет следа.
Но караван всё шёл через пустыню,
Шёл потому, что горе — не беда.