Глава 17. Грустная история Дочери Водяного.
И черта Перун утащил этот вечер,
И все б ничего, разве мало чертей,
Да только русалка страдает, о встрече
Все молит, и ищет, и в буре страстей
Она его так полюбила когда-то,
Как ангелов сроду не любит никто,
Вот бедная бродит в лесу виновато
И все вопрошает: - За что же, за что?
Да просто Перун позабавился снова
И черт ему нужен, как Лешему Лада,
Владыка капризен, попробуй хоть слово
Ответить, и нет никакого с ним слада.
Но кто же ее успокоит, бедняга
Все ходит по лесу здесь Дочь Водяного,
И в Пекло да к Нию отправить бы надо,
Тот сможет, и выхода нету иного.
Да только какая поднимется буря,
Когда с Перуном они схватятся вновь.
Уже никому здесь покоя не будет.
И мир уничтожит такая любовь.
И черт его дернул, на этого черта
Свой взор устремить, словно мало других.
Да видно Судьба. В этой полночи черной
Устала голубушка - дева бродить.
И тьма для нее избавлением будет,
И будет спасителем Ний, и никто
Тот пыл Перуна никогда не остудит.
Вот так из-за страсти страдаем за что?
Глава 18 Гнев отца.
Рассказ Болотного услышал Водяной,
и чистил уши, все еще не веря,
- Да что за бред, смеется надо мной,
какого черта, не буди же зверя.
И смолк Болотный в этот самый миг.
Он лишь теперь об этом догадался,
Что ничего еще не знал старик.
Вот вляпался, несчастный, вот попался.
Да делать нечего, пора держать ответ.
- Ты что там нес о дочери и черте?
И этих глаз блестящих дикий свет.
Русалки спрятались. И только Леший смотрит
Как снова будут драться до зари,
Топить друг друга, все болото смесят.
- А не молчи, скорее говори.
И лишь луна для них во мраке свети.
- Я говорю, что черта он унес.
- При чем здесь дочь? - Она его любила.
- Что, Перуна? Тогда при чем здесь черт?
И снова эта яростная сила
Никак ему не может объяснить.
Никак он верить этому не хочет,
И вот уже луна огнем горит,
Омутник вдруг проснувшийся, хохочет.
И только эти двое до зари,
толкуют о чертях, не понимая.
- А ну тебя в болото, да сгори
в огне ты лютом. А еще пугает
И лишь когда приблизилась ладья,
и на нее взглянул отец устало.
Он понял, что Болотный все не зря,
твердил о черте, беса не хватало…
Какая страсть, Перун тебя бери,
какие черти, позабудь навеки.
И Водяной ярился до зари,
пока луна над головой померкла