Ночь. Дорога. Стихла вьюга.
Лишь мохнатых елей скрип.
- Видно, лопнула подпруга, -
Горестно вздохнул старик.
- Что же делать, лишь бы волки
Не учуяли возок.
Помолиться? Всё без толку…
Он взглянул на образок.
- Говорила мне старуха,
Ёлку выложь ей и вынь.
Вот, поди ж, опять непруха.
Здесь, в лесу, лишь тьма да стынь.
Только видит он, сквозь ёлки,
Заблестел вдруг огонёк.
- Пронеси, Господь, чтоб волки
Мой не тронули возок. -
Так сказал он, по сугробам
Отправляясь вдаль, сквозь тьму.
Было страшно, до озноба,
Провести ночь одному.
Глядь, опушка в чаще леса.
Яркий светит костерок.
А на нём, в дыму завесы,
Жаром пышет котелок.
Он подумал - Хорошо бы,
Всласть горячего хлебнуть,
Да побаловать мне нёбо,
Двести грамм принять на грудь!
Вкруг костра расселись люди,
А в руках колода карт.
- Вот, Январь, пусть первым будет,
А последним будет – Март!
- Нет, так дело не годится,
Ты не прав, наш братец, Май.
Не открыта карт десница
Помолчи-ка, не встревай!
Это только в детских сказках
Быстро делают дела.
Нам нужна от карт указка,
Как нас Вьюга родила.
Кто был первым, кто последним,
Ведь в один родились день!
Вот откроет глаз волшебный
Этих карт чудная тень.
Всем укажет своё место:
И шестёркам, и тузам.
Эти карты – наши тесты.
Закрывай брат, Март, глаза.
Только, чур, не быть подгляду,
Карт раскладываю масть.
Выбирай их все не к ряду.
Ну, ребята, понеслась!
Что тут стало, Боже, правый!
Разъярились вдруг ветра
Карт раскрылся глаз кровавый,
Словно отблеск от костра.
Мужичок наш ходу, ходу,
Что там волки, толь напасть!
Из кострища чья-то морда
На него раскрыла пасть.
С облегченьем примостился
Под тулупом в свой возок.
Глядь, и месяц закатился,
Видно ночи вышел срок!