Через рваную сеть нам не выбросить искренний мусор,
в обескровленном городе эхо не может летать,
в обустроенной пропасти ценят искусство союза,
над которым не стыдно поплакать под рифму в тетрадь,
кто не выжил, останется в памяти цепким и стойким,
кто не вынес, запишется в роли уместных святых,
кто не сдюжил, получит по паспорту твёрдую тройку,
остальные – изгои до кончика всех запятых,
слишком честные в страхе доверия за поцелуем,
слишком яркие в красочной жизни по сплетням и без,
слишком лёгкой походкой идущие на мировую,
слишком стойкие в твёрдом упорстве дождаться чудес,
мы такие. Взрываем понтоны, мосты, эстакады,
чтобы утром схватить акваланг и добраться назад,
в опалённую вспышками гавань на краешке ада,
ведь в настольном раю удушает заслащенный сад.
Мы промокнем до нитки в последней колючей одёжке,
ведь костюмы для дайвинга вмиг впопыхах не надеть,
через мнимую дверь заплываем – ладошкой в ладошке
и находим подходы друг к другу сквозь рваную сеть.