На дневку волки, в ровный круг,
Ложились в ближние ложки,
Еще не зная, что вокруг
Замкнутся красные флажки.
Что зорька ясная горит,
Как кровь на белом, на снегу.
И ворон в ельнике кричит
В рассветной дымке не к добру.
…Всю ночь крутили двух лосей,
Загнав в ивняк лесных болот.
От стаи хищников, от всей
Осталось пятеро волков.
Отстали трое на заре,
Ушли песчаною косой,
Наткнувшись в Гуринской горе,
На след широкий, не лесной.
Рычал вдали какой-то зверь,
Нелепый, страшный потому.
И дым, и гром, таких потерь
Уж не припомнить ни кому.
Матерый стаю уводил,
И махом шли, как никогда.
И не жалели больше сил,
Но следом шла, грозя – беда.
Свернули волки резко в бок,
А шум и визг – наперерез.
И на развилке двух дорог
Их след запутался, исчез…
…Слепило солнце сквозь куржак,
Морозец щелкал по кустам.
Во сне задергался вожак,
Стучались дятлы здесь, и там.
Звенела гулко тишина,
Косой на стаю набежал.
И уши длинные прижав,
Пригорком быстро ускакал.
И вдруг так близко чей-то свист,
И сучьев треск, и снега скрип.
Откуда люди здесь взялись?
Вскочила стая в тот же миг.
Помчались волки наугад,
Матерый путался в кустах,
Инстинкт позвал его назад,
Вперед же гнал животный страх.
Там за полянкою ложок,
Бурьян спасительный вокруг,
А впереди мелькнул флажок.
Прыжок назад, и грохот вдруг.
Металась стая вдоль флажков,
Удары грома, молний блеск.
Вдруг лапу волку обожгло,
И понял он, спасенье есть!
Пошел под красные флажки,
И стая верная за ним.
Сквозь бор огромные прыжки,
И где-то сзади рев и дым.
…Под вечер раны зализав,
Ушли на север под луной,
И долго в Гуринских лесах
Не слышно было волчий вой.