Остановилось время. Святки.
Сплю и не сплю. Схожу с ума.
Не в сани - хоть бы на запятки
возьми меня с собой, зима.
Но поздно. Не мои всё сани,
а след моих засыпал снег.
Все унеслись мои цыгане...
Да что мне струны их и смех!
Лишь сердце жаждет воплощенья
тех пьяных былей-небылиц
в лихую пору до Крещенья,
где ржанье звёздных кобылиц.
И свет серебряных снежинок
ещё видней на вороных,
и взялся инеем загривок,
и жадно их дымится дых.
И тройку вещую в запале
всё хлещет парень во хмелю...
Загнали, дьяволы, загнали,
загнали давнюю мою!
* * *
На Крещенье сядет солнце,
звёздам чтоб гореть одним.
Купол неба распахнётся,
и потянет неземным.
Чёрный крест прорезан в космос -
в вечный холод Млечных бань.
И во льду озёрном косо
прорубили иордань.
В прорубь всмотришься ли, в высь ли,
душу грешную пронзит
трепет - тот, что глубже мысли,
тот, что выше, чем зенит.
И повеет тайной тайны
неминуемого Дня,
где нагрянет испытанье
для меча и для огня.