Я в семье за старшего – мужчина!
Хотя мне неполных десять лет.
Мама, младшая сестрёнка Зина,
В строгой рамке на стене портрет
Папы, что погиб под Ленинградом
В августе на Лужском рубеже –
Больше никого в парадной, рядом,
Нет в живых на нашем этаже.
Из моих забот считалась главной –
Накормить хоть чем-нибудь семью.
Норма отпуска крупы блокадной
Снова снижена, почти к нулю.
В горке* кухонной пустые полки,
Словно заглянул туда сквозняк,
Не сварить ни каши, ни похлёбки,
Месячный запас пайка иссяк.
Ранним утром к булочной на Невском
Я бегу во вьюгу и мороз.
Мне сегодня дали хлеб с довеском –
Крошечным кусочком, «с гулькин нос».
Хлеб за пазухой мне душу греет,
Но довесок голод теребит:
«Съешь меня! Ведь совесть не посмеет
Упрекнуть за это, промолчит!»
Голос шепчет вкрадчиво:
«Смелее!
Не делить же на троих меня!
О твоём малюсеньком «трофее»
Не узнает никогда родня!»
И я съел!
Да, съел, не удержался!
На морозе хлеб вкусней вдвойне!
Только вдруг я понял – струсил, сдался
Голоду в проигранной войне
С совестью, которую не слушал,
Или не хотел услышать сам –
Вором стал, укравшим хлеб насущный**,
Маленький, всего-то десять грамм…
Мне сейчас уже под девяносто,
Но порой приносит память в сон
Тот январь, забыть его не просто –
Слышу совести и крик, и стон
За минуты слабости, за жадность,
За довесок, что когда-то съел,
И за то, что голоду на радость
Победить себя я не сумел.
Примечания:
* - Горка – старинная гостиная
или кухонная мебель, аналог буфета.
** - Хлеб насущный – выражение из молитвы,
приведенной в Евангелии (Матф., 6, 11):
«Хлеб наш насущный…», то есть хлеб,
нужный для существования.