В москворецком дворе, где черны головами
гастарбайтеры, я под цветущим жасмином
так стою, как стояла когда-то здесь с вами,
и цвело моё платье закатным кармином.
Помню, вы мне вручили охапку сирени
не по случаю праздничной даты, а просто.
После пили мы чай с ароматным вареньем,
и сходила с сердец отчужденья короста.
Мы любили друг друга сто лет и три года.
Вы скончались во сне, в моих чутких объятьях.
Я стою под жасмином (какая погода!),
но не в красном уже - в строгом траурном платье.