Все так смеялись над тем, как он касался стен,
дверей,
и выженных цветов,
Как будто грех,
что ты один -
иди по неизвестным тропам.
Все так смеялись, как он играл с детьми -
прыжки по крышам,
наперегонки
со временем
И автостопом.
Все так смеялись, как он безмерно ел -
Солёное,
густое,
острое,
чтоб заглушить лишь память.
Все так смеялись...
Все так смеялись
Над собой.
Но сами этого не знали.
А он, соприкасаясь через боль,
страдания
и вечные молитвы,
знал лучше всех,
что есть Любовь,
и продолжал идти
на очередные битвы.