Мои персонажи давно спят по лавкам.
В окошке зашторенном в щёлочке свет -
то месяц, пройдя золотую оплавку
от примеси туч, свой воздвиг силуэт.
Проснулась одна непослушная кукла,
открыла глаза, изумлённо глядит,
как скачут олени. Копыта без стука
замедленно бьют о продрогший гранит.
Плывут по реке ледяные осколки.
Похоже, что крутят немое кино
в пустом кинозале искусственной ёлке
в зелёном до пят расписном кимоно.
Поскольку, тут нет никого, кроме ели -
стоит, возвышаясь, в прибрежной черте,
где сумрак свои одеяния стелет,
а с неба крупа начинает лететь.
Той кукле увиделась некая тайна
и, даже, мистичная скрытая жуть.
Бывает, так дверь перепутав случайно,
на миг успевают вовнутрь заглянуть.
Поспешно скользнули ожившие тени
по влажным ступеням на спуске к Неве.
"Как будто стирают следы преступлений", -
метнулась тревожная мысль в голове...
Другим персонажам оконные стёкла
являются ночью надёжной бронёй.
Ни то что зима аномально намокла,
ни глас тишины не нарушат покой.
. . .
Наметит свои очертания утро,
решая, что будет на чистом холсте:
неброского дня прорисовка на мутном,
а может быть, радость во всей полноте.
28.01.20
Фото автора. Коробочка, принявшая участие в мистике этого стиха.
А ель, набережная, ледяные вздыбленные
осколки в Неве - всё настоящее.