В дни памяти писателя-земляка
Проблематика и поэтика Фёдора Абрамова
Это – заданная тема моей научной работы в ленинградском государственном университете. Защитила её в 1993 году. До защиты диплома выполнено три курсовых работы, собрана объёмная библиография, «перелопачена» литература в библиотеках и читальных залах на родине и в Ленинграде. В том же году в Архангельске выходит библиографический указатель по творчеству Ф.А. Абрамова (научный редактор Ш.З. Галимов, составители В.В. Мошарева, А.Н. Рычкова), который я получила в подарок в библиотеке им. Добролюбова. Представляю, насколько проще было бы работать, появись он раньше...
Предлагаю читателям текст в сокращённом и переработанном, точнее – свободном от научности виде.
Главная тема творчества
Коротенько о необъятном: произведения Ф. Абрамова можно назвать искренним разговором о сложности сельской реальности, её заботах, конфликтах, о времени и его влиянии на жизнь деревни, о человеческих отношениях. Но главная тема – проблема человека, его гражданской позиции, нравственного достоинства. Через всё творчество писателя проходит тревога за сохранение в человеке духовного начала, ответственности перед собой, людьми, родной землёй. И, призывая к социальной активности каждого, он думал не только о пользе для общества, но и о душах людей, так как был убеждён: всё зависит от труженика, его нравственных качеств.
***
И вот уже сменилась целая эпоха, появились новые научные публикации, освежилась литература. Но это после… А пока я жила в Северодвинске, «несла абрамовское слово в люди», как завещала мне при жизни вдова писателя Л.В. Крутикова-Абрамова. Кстати, поменяв место жительства, не упускаю случая поговорить о писателе и на новгородской земле, где Абрамова, как выяснилось, знают, читают и чтут.
Центральное место в его творчестве занимает тетралогия «Братья и сёстры». Благодаря социально острому, исследовательскому взгляду на жизнь, писатель сумел художественно обозначить насущные вопросы, которые волнуют общество и сегодня: умирание деревень, покидание родных мест молодёжью, небрежное отношение сельчан к природе, полям-лесам, бесхозяйственность…
Творчество Абрамова следует рассматривать в совокупности социально-экономических, нравственных, философских проблем, которые нашли отражение в его прозе. Болит душа писателя «о хлебе насущном и хлебе духовном». Через всё творчество проходит тема нравственности, источник которой – деревня, родной русский Север. Герои книг – крестьяне, и Абрамов стремится разносторонне показать «невыделанный» русский характер.
«Любовью к Отечеству, его природе, его истории, людям буквально пронизано и напоено всё творчество Ф. Абрамова, вся его подвижническая деятельность писателя и гражданина», - подчёркивает в книге «Ф. Абрамов и Север» (стр. 105) филолог Е. Галимова. Из круга обозначенных проблем она выделяет и отношение писателя к литературе и культуре севера, восхищение её богатством и негодование за равнодушное отношение современников. Елена Шамильевна упоминает в работе «Ф. Абрамов и художественная культура севера» о том, как высоко ценил он народную архитектуру, как заботила его судьба памятников зодчества северного края, что нашло отражение во всём его творчестве.
Не было бы книг без персонажей. Какие они, северные люди? Крестьяне, герои войны и тыла, восстановители разрушенного хозяйства? Фёдор Александрович затронул очень важный вопрос о многогранности, разнообразии русского характера, о его «невыделанности». Писатель считал, что литература должна быть, прежде всего, правдивой, и в своих произведениях стремился «раскрыть главные жизненные противоречия, нарисовать живые образы тружеников сельского хозяйства, и, показывая правду, освещать путь вперёд», – отмечала Л. Крутикова-Абрамова в предисловии к книге «Фёдор Абрамов «О хлебе насущном и хлебе духовном».
Тетралогия «Братья и сёстры» охватывает 30 лет жизни своих героев: с 1942 по 1972 гг. Писателем отражены наиболее важные, на его взгляд, периоды жизни нашей страны, которые драматически отзываются в судьбах героев: весна-осень 1942 г. («Братья и сёстры»); весна 1945-1947 гг. («Две зимы и три лета»); лето-осень 1950 г. («Пути-перепутья»); лето-осень 1972 г. («Дом»). Исследователи смотрят на летопись жизни северного колхоза как на книгу о народной жизни, о трудовом подвиге русского крестьянства в военные и послевоенные годы.
Очень точно передаёт критик Г. Цветов в книге «Фёдор Абрамов и Север» соль повествования: «В завершающем тетралогию романе «Дом» под одной крышей дома-избы, под одним небом дома-родины оказываются «братья и сёстры», растерявшие чувство кровного родства». / Фёдор Абрамов и Север: статья: Нового русского поля радетель // Арх., 1992. С. 19)/. По словам литературоведа В. Доманского /«Факультативные занятия по русской литературе» (Киев, 1990, с. 99)/: «прошлое всегда неизменно даёт пищу размышлениям».
Многоцветность жизни, в которой всё перемешано
На стыке 60-х – 70-х гг. Абрамов трудится над средними и малыми литературными жанрами. В них усиливается психологизм, обостряется социальная острота, ставится тема отношения к природе («Из рассказов Олёны Даниловны», «Михей и Иринья» и др.). В понимании Абрамова-художника-психолога по отношению к природе можно судить о человеческой сути. Труд, умение работать – один из основных показателей человеческой ценности: «Валенки», «Золотые руки», «Сказание о великом коммунаре». На Пинежской земле, родине писателя, у жителей по сей день жива «оглядка» на людей: «а что люди скажут?». Писатель дорожил мини-рассказами «Трава-мурава», в которых «удалось передать многоцветность жизни, в которой всё перемешано – радостное и горькое, смешное и трагическое, небывалое и привычное». / Байгушев А. Позиция: О саддукействе и фарисействе (литературная полемика) // М.:, 1990. С. 254/.
А с какой болью и гордостью повествует автор о русской женщине-крестьянке! По сути, писатель создал ей памятник: «Пролетали лебеди» «Материнское сердце», «Бабилей».
Филолог Шамиль Галимов, друг Абрамова, в своё время называл его проводником, открывателем, провозвестником выстраданных им истин и художником сильнейшего просветительского дара.
Кто-то скептически скажет: в нынешнем ХХ1 веке проблемы, поднятые Ф.Абрамовым, уходят в прошлое. Но ведь никогда не исчезнут праведники, радеющие за родные места, родную страну, ибо земля родная – едина, и по-абрамовски – это ДОМ. В. Александров в «Беседах о современной литературе» /М., 1988, с. 57/ размышляет: «Лад в народной жизни – стремление к совершенству, целесообразности, простоте и красоте в жизненном укладе». Разве не лада в народной жизни желал Абрамов?
Опирался на народное слово
Будучи уроженцем севера, Фёдор Абрамов по-абрамовски точно определил свою непростую роль художника народного слова: «Писатель должен быть не столько словотворцем, сколько словодобытчиком».
Его радовало любое свидетельство того, что народное слово живо, ему казались возможными надежды на возрождение и развитие народных поэтических традиций. Писатель стремился пробудить у широкого круга читателей интерес к почитаемым именам русской культуры: сказочникам поморья Степану Писахову, Борису Шергину, сказительнице Марии Кривополеновой. Имена писателей-земляков, предшественников и современников: Михаила Ломоносова, протопопа Аввакума, Алексея Чапыгина, Николая Клюева часто можно встретить в абрамовской публицистике.
На русском Севере, на родной земле черпал писатель богатство народного языка, чудом сохранившегося здесь. Фольклорное начало – «это золотая основа любой литературы, в этом есть элемент тайны, а значит и поэзии, искусства». /Александров В. Твоя союзница, учитель / М., 1989. С. 57/. И сохранившиеся на Севере былины Киевского и Новгородского циклов, лирические песни, свадебные традиции, песенная культура и народный язык продолжают служить культуре, свидетельство чему – «деревенская проза». Не случайно высказывание Е. Замятина о том, что «подлинный и чистый русский язык сохранился только в провинции среднерусской, на севере России – в краях Олонецких и Архангельских. Только здесь и можно учиться русскому языку, только отсюда и можно черпать такое, что действительно может обогатить русский язык».
«У языка своя этика, у слов – своя совесть… Чего нельзя подделать, так это совести слов». /Аверинцев С. Надежды и тревоги // Наше наследие, 1988. С. 14/. Вдумываясь в высказывание о совести слов, приходим к выводу, что именно совесть слова присуща произведениям Абрамова. Для первой книги тетралогии – «Братья и сёстры» характерна ориентация писателя на диалектную основу языка. «Деревня заговорила со страниц романа выразительно, естественно и с достоинством». /Цветов Г. Нового русского поля радетель // Арх., 1992. С. 11/.
Персонажи былин на севере воспринимались как героические символы, выражающие русское самосознание, способствующие национальному утверждению и самовыражению. У Абрамова богатыри – реальные деревенские люди, которые совершают подвиги, порой того не осознавая. Ежедневно – всю жизнь.
Абрамов заимствует из фольклорных традиций приём, когда «природа выступает не для декоративного обрамления действия, а в виде активной силы». /М. Азадовский /«Русские сказочники», Л., 1932, с. 73/., с помощью пейзажных образов раскрывая авторские эмоции и оценки. В сцене похорон Калины Ивановича «солнце становится на караул», а в день погребения Мошкина хлынул ливень. В рассказе «Бабилей» «закручинилась природа, отвернулась от людей», «солнышко за тучи скрылось».
На Пинежье по сей день живо знание сказок, песен, частушек, пословиц-поговорок, прибауток. Кажется, там ими говорят. И Абрамов этим знанием наделил своих героев.
Обращение к устному народному творчеству связано с собственным мировоззрением художника. Его вырастил крестьянский мир, ему и посвятил он литературное творчество. «Много внимания в своей творческой практике Ф. Абрамов уделял работе над словом. И всегда при этом ориентировался на устную разговорную речь, особенно, как он сам говорил, в её современном северном «деревенском варианте», – отмечал Ш. Галимов.
Абрамов язык современной деревни считал «ярким, сочным, забористым и задиристым…». Это богатство и решил взять за основу, считая, что «художественное произведение должно быть написано таким языком, на котором говорит время».
Знают герои Абрамова и народные обычаи: Лиза Пряслина поражает знанием ритуала, что до сих пор не искоренилось на Пинежье. Жители северной земли отличаются смекалкой, мудростью, верностью. Здесь верят в вещие сны, наговоры, присухи. Не напрасно бытует понятие «пинежские икотницы» (колдуньи) – согласно воспоминаниям старожилов, ниже по реке Пинеге жили мастерицы наводить порчу, насылать икоту. Моя бабушка рассказывала мне в детстве об их существовании.
Шамиль Галимов, профессор кафедры литературы, отмечал, что через слово, деталь*, штрих, чёрточку автор давал иногда полное представление о человеке, «самом истинном в нём». Сам Абрамов говорил так: «Беру деталь и отталкиваюсь от этого». Эти находки он называл «даровыми» и очень ими дорожил. Через речь, портретный штрих, связь с природой, показ характера человека через его отношение к природе, предмету, людям, используя тонко детали, автор создаёт художественный мир героев.
Абрамов не только подмечает детали при создании портретов, но и предметы, отражающие время: чудо-ворота, конёк у крыши, колодец-журавель, кованое кольцо… Через спальное полено автор показывает напряжённость труда домостроительства, скворешня – тоже дом, в который по весне возвращаются птицы. «Переклички домов, их душ и жителей в разных вариантах проходят через все произведения Фёдора Абрамова». /А. Македонов Земля Фёдора Абрамова // М., 1986. С. 241-243/.
Песни того времени, использование отрывков из газет, даже имена и фамилии у Абрамова говорящие. Через художественную деталь – мысль Петра: «Какую песню будут петь про нас? И будут ли?» – автор призывает задуматься каждого читателя о том, какой след он оставит на земле?
***
Я в курсе, что в Архангельской «Ломоносовке» в рамках программы «Авторитет имени: открытая гостиная» в Абрамовские дни современники будут традиционно говорить о Ф. Абрамове, гражданине и человеке, о его творчестве, книгах, ставших классикой. Сверять время писателя и его чаяния с настоящим. Делиться воспоминаниями и мнениями. В поисках истины…
Ольга Ботолина, Великий Новгород
Словарь:
Художественная деталь – одно из средств создания художественного образа, которое помогает представить автором изображаемую картину, предмет или характер в неповторимой индивидуальности. Смысл и сила детали в том, что на неё падает повышенная идейно-смысловая нагрузка. Черты лица, одежда, голос, стиль речи, манера держать себя – вся конкретность должна находиться в единстве с характером человека.