«Дороги любви у нас нелегки…»
(Из фильма про гардемаринов)
Усталый дождь стучится в окна -
Попробуй столько дней идти!
Но ведь погода не жестока…
«Я виноват? Прошу: прости!» -
Сказал слова он эти небу,
Приняв, как наказанье, дождь.
Казалось все ему нелепым.
И было страшно: будто нож
Давно вонзился с болью в сердце.
А, впрочем, что тут вспоминать?
Он с нею был как Кай и Герда.
Когда же все пошло вразлад?
Наверно, снежной королеве
Их захотелось разлучить.
А может, стал дырявым невод?
Порвалась Ариадны нить?
И для него чужбиной берег
Стал тот, что раньше был своим.
О, боже, как устало сердце…
Не сладок стал отчизны дым!
Вдруг – телефон. Изящный голос.
Таким бы только песни петь.
Сказать бы ей, как язве, колкость,
Чтоб испытала хоть на треть
То, что испытывал недавно
Он сам – как будто под дождем!
Она ему – словечко: «Браво!»
А он терпел с таким трудом…
Но в трубку он сказал: «Принцесса!
Как прежде, рад всегда тебе.
Ты для меня такая песня,
Которую поет «Любэ».
Она в ответ: «Хочу послушать
И я, как прежде, голос твой.
Скажи мне: «Прима! Зайка! Душка!
Души красивой мир открой».
В любви – одни противоречья:
Сегодня – страсть, а завтра – спад.
Друг другу шли всегда навстречу,
Даря надеждой полный взгляд.
Пустые ссоры… Но до драки
Не доводила их судьба.
Что жили плохо – это враки.
Но почему теперь – труба?
Была всего одна лишь фраза:
«Ты, дорогая, просто зверь!»
Она обиделась и сразу
Ушла, захлопнув громко дверь.
Не плачь, разлуки долгой скрипка.
Из сердца, боль, изыди! – вон!
И вдруг услышал в трубке всхлипы,
Пронзил всю душу тихий стон…
«Ах, дорогая, на коленях
Прошу прощенья. Виноват!
Пусть это слышат даже стены,
С тобой я снова жизни рад!»
А позже встретились, конечно.
Простили боль. Вот так: за все!
И прекратился дождик вечный,
Он ветром вдаль был унесен…