С берлоги темной вышел зверь,
Зевнув, дугою потянулся,
В глазах, как в паре полусфер,
Свирепость с примесью безумства.
Оскалив пасть, он зарычал,
Протяжным рыком, чуть при щурясь,
Прикончив этот ритуал,
Он скрылся в темноте, сутулясь.
А ночь, свидетель многих драм,
В ней ветерок в листве колдует,
На нюх идет, не по глазам,
Добычу он без света чует.
Вот, затаился и просел,
Как нерв дрожит от напряжения,
Прыжок и жертва не у дел,
А жизнь ее без продолжения.
Клыки свои вонзает в плоть
И кровь, пульсируя, сочится,
Зверь заберет ее тепло,
А душу, ввысь ночная птица.
Как кровожаден этот пир,
Где в слюнных брызгах примесь крови,
Душа разорвана до дыр
И хруст, ломающейся кости.
Вам ненавистен этот зверь?
Свиреп, жесток и беспощаден?
За то, что просто хочет есть,
Его ль вина, что плотояден?