Было время, гуляли по праздникам,
Собирались душевно в хрущевочках,
Винегрет нарезали по тазикам
Мамы юные в вязаных кофточках.
Запасалися загодя беленькой
И дымили отцы папиросами,
Мы, с разбитыми вечно коленями,
Тараторили, сыпя вопросами.
И лепили из хлебного мякиша
Брюшко плотное белым жирафикам,
Не девчачьим, бумажным, да тряпочным,
А из пробок от водочных шкаликов.
Ободки с язычком, как полосочки,
Вверх поднял, вот вам шеи длиннющие,
Ну, а спички, как тонкие ножечки
И светились от счастья, везучие.
Наши добрые мамы - красавицы,
Раскраснелись в обнимочку с папами,
За любовь - сотый раз поднимается,
Сизый дым над столом перекатами.
Потостив, по привычке запели,
На минорно-плаксивую ноту,
Но стучат в батарею соседи,
Разве завтра кому на работу?
Но тянули, пока не допели,
Руки головы в такт подпирали,
Всё допили, но всё не доели,
За столом, на кренясь, засыпали.
А порою, сходились в кулачную,
Наши папы друг друга мутузили,
По большому же счету дурачились,
Обнимались потом, не конфузились.
Засыпали в обнимку и порознь,
В пьяном воздухе дух перегара,
А небритую папину поросль,
Моя мама во сне прижимала.
Поутру доедали салатики,
А отцы, по карманам с заначками,
Мамы нервно - Ну, знаете, хватит вам
И давали на сладкое мальчикам.
Хоть давно поседел, но по праздникам,
Я тоскую душой по хрущевочке,
По салатам, нарезанным в тазиках
И стаканам граненым под водочку.
И обрывками яркими в памяти,
С рук отца я, взлетев, улетаю,
И ладоней тепло моей матери,
Старики, я души в вас не чаю!