Оглянуться не грех, грех — стоять, обернувшись назад,
погружаясь в прошедшее снова, и снова, и снова,
ты животной тоской, как трясиной погибельной, скован
так, что рук не поднять, — только память мозолит глаза.
Жизнь идёт, как всегда, ненадёжна, сложна и рискова,
и вокруг — то метель, то весенняя лупит гроза,
и нестись без оглядки вперёд погоняет азарт, —
бросить память, забыть всё, что было, от взгляда, до слова...
А когда над последним обрывом сорвёшь тормоза,
где бы ни был, ты вспомнишь, как чист свежий воздух сосновый,
как звенит тишина на ветвях патриарха лесного,
и захочешь сказать...
Только некому будет сказать.