Эта боль звучала «a cappella».
Тихим стоном плоти от свинца,
Детством, проведённым без отца...
Исповедью старого лжеца,
Эта боль росла внутри и зрела.
Отравляя каждый новый день,
Отнимая все, что было важно.
Знаешь, мне давно уже не страшно.
Я ведь, как набросок карандашный,
За собой оставлю только тень.
Эта боль сочилась много лет.
Прячась в каждом осторожном слове,
В каждой из написанных историй,
Словно клятва «в радости и в горе»,
Ничего не требуя в ответ.
И когда она сойдёт на нет...
Не исчезнет, но хотя бы стихнет,
Мои чувства, что в «застрявшем лифте»,
Наконец увидят божий свет..