Пустая кофейная чашка, измученный ласкою ластик.
Напротив садится монашка;
невинность ложится
нагая,
как тень,
на заброшенный столик.
Из скважин замочных
клокочет ненастье.
Тяжёлая чайная ложечка с солью
парит над зажжёным огарком.
Кошачьим хвостом обнажая запястье,
взмолилась черница
за здравие Снарка.
Шашки по крыльев размаху расставив,
черпая памятно воду
ладонью,
будто готовясь смеяться
до колик
(клювом пронзит ли журавль черепаху?),
преломляется масть
с терпеливостью карты.
Власть разделяется меж полушарий.
Напротив садится монашка
другая.
Длинный подол
её танцу мешает -
легче становится ложечка с солью;
парит,
как вальдшнеп над байдаркой.
Кофейную чашку наполнить спеша,
на шее рыбацкой болтаются снасти,
блоха, саранча,
мотылёк - падишах - и стрелка часов
голубей настигает,
скорбя об утерянной лакшми.
16.3.18