Я прошу всех поэтов, художников быть-
ровно в полночь придти и навеки проститься
с той, которая в творчество впрыснула прыть-
в горы Лунные, где вновь открыта гробница.
Было это вчера, томно день уходил,
раздавал напоследок багровые крохи.
Вижу- кто-то лежит,- на траве, у могил:
подошёл и услышал неровные вздохи.
Я стоял где-то рядом и видел за мглой,
боль в руках зажимая спиною покатой:
Свет из глаз вытекает с последней слезой,
чтобы ярче гореть под лучами заката.
Пелена на прекрасные очи легла,
тьма спустилась на лобик прелестный, игривый.
И теперь не найти ей для жизни угла,
не колышут ветра из волос дивных гриву.
Не летели стрекозы и бабочки вслед
за недвижимым телом- прекрасным и стройным.
Не оставит теперь ножка нежная след
и лицо так бело- будет вечно спокойным.
Эта смерть мне сломала в душе до поры
волшебство для полёта, надежда разбита.
И пришло наконец время имя открыть:
перед мною лежит высь богинь- Афродита!
Небожители сгинули, я, человек,
подобрал это тело- его упокоить.
Сделан гроб бирюзовый- добротный навек,
и в горах создана мной гробница- покои.
Уложил без дрожаний- отнюдь не Тифон,-
в саркофаг королевский, красивый, нетленный.
Покрывалом в нём служит изящный шифон-
словно волны морские, покрытые пеной.
Собирайтесь же в путь, для кого не пусты
эти звуки литые, сокрытые в слове!
Вы познали миры, пронеслись сквозь кусты
с мемом чудным "любовь", что в душе наготове.
Отправляйтесь же в путь, совершив марш- броски.
Здесь конец всех времён, нет часов на раскачку.
Соловей пропоёт и умрёт от тоски,
розы белые могут враги перепачкать.
Не печальтесь- она не любила грустить.
Из мистерий комедию мы разыграем,
Чтобы лёгкими были богине пути
в запредельном, мечтательном, облачном крае.
Надевайте личины зверей и цветов-
мы под звёздами яркими южного неба
ритуал похоронный исполним, готов
для события стол, будут только эфебы.
Музыканты сыграют- тот отзвук уныл.
Пригласим баядерок- они пусть танцуют
обнажёнными нимфами в свете луны,
оживляя собою природу ночную.
(Наши мысли ещё не погрязли во зле!)
В окружении факельных шествий тотчас,
саркофаг мы закроем навечно и в склеп
понесут абиссинцы на крепких плечах.
Пожелаем богине бессмертного сна,
разойдёмся к себе по домам и квартиркам:
в нашем мире жестоком она не нужна-
здесь детей создают без любви и в пробирках.