«...я помню эту очередь за хлебом, я у мамы на руках, и я хнычу, потому что очень устала находиться в этом кошмаре, а ещё оттого, что пахнет сдобными булками, но я знаю, что булки нам не дадут, потому что их дают только каким-либо льготникам. Сколько мне тогда было, я не знаю, но очень, очень маленькая... помню это очень хорошо. И дом, который был магазином очень хорошо помню, и он до сих пор существует. Окна там только сменили, потому что в сам магазин никто не заходил, а получали хлеб через окошечко выдачи» ...
и я ходил к «тому окну»,
и булку-сайку в одни руки...
и помню эту кутерьму,
и мамино лицо в испуге:
«А вдруг не хватит!»
помню акации в цвету,
друзей бесхитростные лица,
верандочку в чужом саду,
скрип вероломный половицы:
«Атас!»
помню уютные дворы,
«буржуйские» и проходные,
законы уличной шпаны
в «стенка на стенку» ключевые:
«Лежачего не бьют!»
да мало помню ли чего!
напрасно школоте страшилки
про быт советский на ушко
щебечут юные училки:
«В СССР только галоши...»
мы, полоша мозги ревниво:
«Не проходите правды мимо!» -
в себя заталкиваем зонд,
за тот, за дальний горизонт…
с целью проанализировать:
«А так ли жил? Умру ли так,
покинув этот кавардак…»