В углу, под половицей, стараясь не пыхтеть,
Размером с рукавицу, жил тряпочный медведь.
Как только лампы гасли, он, в непроглядной мгле,
Съедал кусочек масла в маслёнке на столе.
Нескладный и субтильный, расхристан и беззуб,
Залазил в холодильник и нюхал колбасу.
Вчерашнюю газету читал при свете звёзд,
Но и при всём при этом не так он был и прост.
Входил тихонько в спальню, садился на кровать
Тому, кто спал, печально старался напевать:
Что денег не накопишь, что жизнь - совсем овно,
Что рой-не рой окопы, достанут всё равно.
И просыпались люди с тяжёлой головой,
А маленький паскудник смывался в угол свой.
Сидел в углу, хихикал: Грустите, mon ami!
Гонялся с длинной пикой за тараканами.
Со мною тож бывало - проснёшься кое-как,
В башке кусок металла таскаешь, как дурак,
Медведем поражённый, хоть органы рисуй...
А звали медвежонка, по-моему, Лапсуй.