барабанит нещадно град,
бороздит дождь песчаный грунт,
за окном изумрудный град,
где не любят меня, не ждут.
я один на один с собой
смуро пялюсь в своё лицо.
сумрак властно возвёл забор
и за ним я как за Христом.
меня вовсе как будто нет,
только тени размытый флёр,
в сером склепе пещерных стен
пыльный след на спине времен.
я не жив, но пока не мёртв,
не жилец, но ещё не труп,
если лира растопит лёд,
я весь мир до песка сожгу,
горсть песка обращу в стекло,
а стекло в хрупкий синий шар,
вдрызг его разобью об пол
и станцую как на ножах
босоногой чеканкой драм,
измельчая осколки в пыль,
до глубоких и рваных ран.
боль напомнит что значит "быть".
рёв заглушит дробь бьющий град,
кровь удобрит прошитый грунт
и взрастёт изумрудный град,
где все любят меня и ждут.