Наработаны рученьки мамины.
Сколько досок в вагонах ушло.
Награждались бригады знаменем.
Все сломали. И душу на слом.
Даль далекая, ширь вселенская.
Не окинуть взору той земли простор.
Здесь безмолвие, тишь главенствует.
В свое время балом правил люд простой -
Свою лепту внес трудолюбием.
Лесовозный въелся на дороге след.
В прошлом – стойкость и жизнелюбие,
Продуктивность леса, первый бонитет.
Нижний склад лесной, перевалочный
Был когда-то здешним будто дом родной.
До вагон-воды путь загадочный.
До сих пор витает терпких лет настой.
Разлетался гвалт километрами,
Переменным визгом циркулярных пил.
Вывозили лес кубометрами.
Истекал смолою сосен свежий спил.
Лился тоннами сок березовый.
Дребезжали цепи линий ПЛХ,
Перекличку вел Нижний с грозами.
Отзывались зычным лязгоньем цеха.
Шпалоцеха гул, шум Паркетного.
Да доской шершавой брякает завод.
А в душе сидит боль конкретная.
И пройтись пустынной горечью зовет.
Столько отдано, столько прожито,
ПережИто, просОлено пОтом все.
Отдает весной душу отжигом.
Эту тяжесть тоски о былом пронесем.
На заросшие трАвы сорные
Не могу смотреть я. Как пустЫ поля.
Желтый врос опил в землю зернами.
Серой пылью с дорог тишина легла.
ПЕРЕВАЛКА – боль, отзвук памяти.
День вчерашний, эпоха, струна души.
ПЕРЕВАЛКА – быль с пилорамами
Отзывается шепотом трав в тиши.
Это я одна помню время то?
Нижний склад, перевалку и леспромхоз?
Ведь посажено было семя то!
Жаль, такую Громадину – под откос.
Перевалка – на нижнем складе лесоперевалочная база Кондинского ЛПК была. И нет леспромхоза. Одни заросшие поля, да возвышаются развалины завода, черняя пустыми глазницами окон, разобранной и разодранной крышей. Мы не строили, да угробили ту Громадину, лицезреем теперь тишь Вселенскую, проезжая и спешившись смотрим в даль. На Запорскую речку, на Конду ни пройти, ни проехать с закрытыми глазами – долго будет напоминать своей пустотой эта местность, пока полностью не зарастет деревами. А я, каждое лето – на Запорскую речку, на вагон-воду – а рельсов и шпал уже нет. Нет даже гравия и щебня – всю насыпь вывезли. А зимой – каждый день мимо переезда. Мимо заснеженных и молчаливых просторов. Мимо памяти многих работавших ТАМ ТОГДА. Это была их жизнь и молодость, их надежды и мечты. Это перевалка заросла сорняками и травами, кустами и деревами, а память – еще долго не зарастет. Больше половины поселка трудились в леспромхозе. Какие были дружные и передовые бригады! Там витает дух Союза, дух двадцатого века, приправленный и горькой разросшейся полынью, и сладкими медовыми травами. Запах пота рабочих-трудяг въелся в каждый камешек на дороге, вырастает из земли придорожными кустами, разросся облепихою вдоль возвышающей дороги среди болотной затопленной местности. Я слышу все былЫе звуки с каждым шорохом травинок, слетающих с листьев былинок, в доносящихся с реки звуках катеров, лодок, разгружающих грузы кранов, далеко виднеющихся своей высотностью в самой последней точке вагон-воды. ПОМНЯТ РОДИТЕЛИ, ПОМНЮ Я, ПОМНЯТ МОИ ДЕТИ, КОТОРЫЕ БЕГАЛИ МАЛЕНЬКИМИ КО МНЕ И К БАБАБУШКЕ НА ПЕРЕВАЛКУ. ЭТО ХОРОШАЯ ПАМЯТЬ – С ТОСКОЙ И С ГРУСТЬЮ. О СОЮЗЕ, О МОЛОДОСТИ.