Глаза твои – серебряная ртуть,
в тебя не заглянуть, и не вернуть,
но в зоне риска мартовские иды.
Сценарии написаны вчерне,
и кукольники падают в цене,
меняя джойстик на запасный выдох.
Хранитель слов готовит динамит,
не пишет сообщений, не звонит,
бесстрастно маскарад обозревая:
очаг с холстом средь пепельных руин,
обкуренных пьеро и буратин,
и аниме нетрезвого кавая.
Под кайфом ли, под бременем, ничком
мальвины опрокинулись, песком
засыпаны глаза, и от побоищ
подташнивает, рвёт.
Душа моя
на кончике стального острия.
Ломай иглу, чуть позже сердце вскроешь.
А если вскроешь, больше не держи,
к чертям дипломатический нажим,
нас больше нет и некому перечить,
не слышать, не бежать на звук шагов,
я отпускаю, ты свободен, go.
Мы оказались частью русской речи,
разбитыми на тысячи молитв.
О, господи, навечно обнули,
и дай родиться с новым интерфейсом:
без лишних слов, без кукольной возни.
Сломай меня, распни меня, казни,
но только на пороге не разбейся.
15.03.2020