Переиначу всё, мой милый птах:
Ты станешь тенью, я – твоей жар-птицей.
Учись за мной повсюду волочиться –
Я научусь резвиться в облаках.
А нет – вокруг полно других теней,
Оставленных бездумно на пороге
У ковриков, постеленных под ноги,
Невольниками в пыльной западне.
Я выберу не тронутую злом,
Пока хозяин мирно спит за дверью –
А вдруг она мои оценит перья,
Поймёт: они пронизаны теплом,
Которым я делилась столько лет
Так искренне – без всякого расчёта! –
То в виде неназойливой заботы,
То в виде заливного и котлет,
И всё, чтоб ни сказал, ни сделал ты,
С таким воспринимала умиленьем,
Что простеньким любуясь опереньем,
Его всегда считала золотым...
Не знаю, кто из нас с тобой не прав
И в чём резон моей самоотдачи,
Но нет сомнений: всё переиначу,
Взметнусь, под солнцем крылья распластав –
Над кронами берёз и тополей,
Над крышами домов, над нашим прошлым…
И пусть в болоте выпь кричит истошно,
Оставшись без возвышенных ролей...