***

Иногда мне хочется уйти от мира,
Стать отшельницей или послушницей,
Хоть не об этой я Чаше молила,
Но я не кузнец в этой кузнице.

Мне закрыть бы глаза от грязи и разврата,
Позабыть о законах звериного общества
И не слышать бы скверны, обмана и мата...
Душу мажет и липнет такое убожество.

Теперь каждый мой шаг так нетверд и обманчив,
Словно в вязкой зыби я иду по колено,
И она поднимается дальше и дальше…
Мне нет здесь спасенья. Сердце бьет оголтело.

А на дороге встречаются судьи и волки,
Бьют словами и скалятся жадно-кроваво.
Вверх поднимешь глаза – там стеклянные блоки
И хлам рекламный раскинулись ярко-парадно.

«Потребляй, покупай, властвуй!» – кричат.
Прошитое сердце стяжками ручными
По швам расползлось и сочит, как гранат,
Со сквозными и касательными пулевыми.

Я в крови и грязи, но живая еще,
Я бегу, хоть и сперло дыханье и грудь.
«Боже, дай тишины» – я шепчу горячо.
Все бегу и глаза не могу разомкнуть.

Мысли мои уже не тут, не со мной.
Рвется душа и бежит вперед тела.
Край неба коснулся меня голубой.
И крикнула птица. И я за ней полетела.