Разбился мир и рухнул в одночасье,
Неволит души мрачная тюрьма.
В руках держали, кажется, мы счастье,
Но горе к нам пришло не от ума.
Так было раньше в дни средневековий,
Гнал Папа римский к пропасти стада.
От грязных рук, невежества, зловоний
Опустошались земли, города.
Людей ложились в землю миллионы.
Грехов полна дырявая сума.
Взрывали жилы бесов легионы.
Улыбка смерти - страшная чума.
Вновь гибнет жадноватая Европа,
Бредёт по весям чёрная вдова,
А по вискам стекают капли пота,
И кто-то жив останется едва.
А может это чья-то свыше кара
За двадцать миллионов россиян,
Растерзанных в плену, в дыму пожара
В стране рабочих, братьев и крестьян?
А может это гнев за ювенальность
Земли, которой гадим каждый день;
Где в семьях папы-мамы нет, где жадность,
В почёте где глупцы да правит лень?
Распутный век, болезни, метастазы.
Удушливый на лёгких никотин.
По странам расползается зараза,
Упрямых загоняя в карантин.
Но мир греховный чистая Россия
От грязи отскребёт и от проказ.
Назад отхлынет нервно истерия,
И вновь зрачки блеснут мне милых глаз.