Ну, чем стульчак, скажи, не лира?
Хоть это пошло и старо,
Но все мы вышли из сортира
В нём отточив своё перо.
Он многих здесь видал пиитов.
Какие были имена!
Гламурных, модных и маститых -
Всех помнит местная стена.
Здесь их нетленные творенья,
В них добродетель и порок,
И душ высокое стремленье,
И перьев их высокий слог
А дух каков у атмосферы?
Разгул ветров, журчанье вод.
Метафор здесь всегда без меры,
Эпитетов - невпроворот.
Гипербол тут гора такая –
Ничуть не ниже чем Парнас,
(Вот чья – я до сих пор гадаю.
Ну, разве, залетал Пегас.)
Пенаты храма Мельпомены…
Нам всем за долгие года
Родными стали эти стены,
И люди тянутся сюда.
Кто за большим, а кто за малым…
И ты их строго не суди,
Здесь свежих рифм всегда навалом.
И аллегорий – пруд пруди,
Кругом витает вдохновенье,
Пиита завсегда здесь ждут
Кабинка для уединенья,
Тепло, бумага и уют.
Здесь порождает амфибрахий
Фонтан безудержных страстей,
Клочком изжёванной бумаги,
Здесь жжж...сердце в клочья рвёт хорей.
Здесь изливает душу дактиль
И источает ямб амбре.
В желудочно-кишечном тракте
От фа диез до верхней ре.
Весь нотный стан и все регистры
Всех духовых… И поп, и джаз.
Ведь все великие артисты
Здесь выступали, и не раз.
И кто? Столпы! Лауреаты!!!
И не один такой артист,
В стенах сиих нуждой застатый,
Свой хит здесь выводил на бис.
Иным пусть местные манеры
Слегка претят и режут слух,
Зато здесь никакой фанеры.
Здесь звук живой. И даже дух.
Скрипач на крышке…
Загляденье.
Талантище и виртуоз.
Я трепещу от умиленья,
Смычком растроганный до слёз.
Здесь все гармонией едины.
И менестрелями толчка,
Гламур и хайп не столь ценимы,
Как пастораль на два очка.
Всему свой срок. Сварливой бабкой,
(О нравы! Что за времена!)
Придёт вандал с ведром и тряпкой
И сгинут наши имена.
И я когда-нибудь, да сгину
Во глубине сортирных руд.
Утри слезу, отбрось кручину,
Не пропадёт мой скорбный труд.
Ведь под луной ни что не ново –
Однажды, на исходе дня,
На той же стенке, то же слово
Другой напишет за меня.
АБ. 1апреля 2020 г.