Нет больше снов и мыслей – птичьих стай.
Ты только пой, от этого уютно.
Когда просила: - Лишь не умирай…
Я точно знал, что отойду под утро,
ведь ощущал как холодеет кровь
и потихоньку остывают руки.
Ты плакала. Просила вновь и вновь…
Казалось слёзы ослабляют муки.
Я уходил без права на возврат,
оставив за собой лишь ворох строчек.
Я был.. Я жил.. И я дышал… А впрочем,
что толку если посмотреть назад.
И вдруг, откуда ни возьмись в окно
стремглав летя ударилась синица.
Ты поняла, что страшное случится.
Всё в этот миг уже предрешено….
А голос лился чисто, но дрожа.
Ты на моё лицо смотреть боялась,
хотя и знала мало оставалось
и ждут у врат Господних сторожа.
Синица под окном уже мертва.
Над ней трепещет лишь комочек света -
её душа. Колышется от ветра,
повисла у окна и ждёт ответа: -
Когда закроет зеркала вдова?..
Всё…. Песня резко обратилась в вой.
Легко от плоти дух мой оторвался
и на рождение зари лучом помчался
вдвоём с той птичьей маленькой душой.