Ах, Гамлет, оглянись, постой.
Судьба стоит у изголовья.
Вся жизнь посудиной пустой
несётся к рифам. И любовью
не уберечь, не заслонить
твою мятущуюся душу.
Вот-вот порвётся в сердце нить
связующая. Глуше, глуше
и голос матери, и тот...
иуда, брат порфироносный.
На острие дождей никто,
никто не задаёт вопросов
о превосходстве птичьих стай
над неизбежностью могилы.
О, принц, ты, видимо, устал
искать в семействе вашем милом
хоть проблеск прежнего житья.
Быть иль не быть - одна заноза.
Ах, Гамлет, ты ещё дитя
в сравнении с величьем Крёза.
И ты счастливее не стал,
и от него лишь кучка пепла.
Всё к одному. Пуста, пуста,
невыносима и нелепа
и смерть отца, и суета
вокруг постели материнской.
Эдипов комплекс? Где-то там
Офелия со взглядом сфинкса
застыла в ужасе от дум.
И ей придётся сделать выбор.
Там об руку идут, идут
безумие с любовью. Вы бы
могли ещё... Нет, нет, не так.
Вы не смогли. На том омега.
Смерть - это, в сущности, пустяк,
что скроется под ранним снегом.