Под синим-синим небосводом,
Там, где в тумане спит гряда,
Журчит зелёная вода,
Кругом природа и свобода,
Где мрамор статуй потемнел,
А у Диан носы отбиты,
Когда-то голос чудный пел,
Кипели юные пииты.
Глядя на бронзовый кувшин
С журчащею водой холодной,
С наивной радостью души
И я когда-то пел свободный.
По Камероновым ступеням
Взлетали мы взглянуть окрест,
Шапель, Парнас, Большой Каприз
Нам открывались постепенно.
На потемневших небесах
Нас завораживали грозы,
Закат багровый на глазах
Мог вызвать вдруг волненья слёзы.
Мы были счастливы тогда,
Мы были молоды и нежны,
Мы жили светлою надеждой,
Что будем молоды всегда.
Сама надежда — это счастье,
Пока надеешься, живёшь,
И жизнь, как воду, жадно пьешь,
И... напиваешься отчасти.
Я снова видел те места,
Их не узнать, они обжиты,
Кишат там люди, а пииты
Молчат, воды набрав в уста.