Я повезу тебя не в райское турне.
В том месте, куда мы с тобой поедем,
Придётся временно забыть про интернет
И только грезить о нормальном туалете.
Я повезу тебя не в Ниццу, не в Тайланд -
Не будет праздников и огненных экскурсий,
Не будет моря там и пьянок в три горла,
Чучхеллы, раков и горячей кукурузы.
Я повезу тебя в зелёный Неберджай.
Там днём за сорок, комары, клещи и слепни.
У родника нет-нет - наткнёшься на ужа,
А спутав ягоды недолго и ослепнуть.
В тени лесов там есть поляна. Рядом с ней
Немало школьных и спортивных лагерей:
Шпана шумит дни напролёт, а вечерами.
Гремит дискач. Лес пахнет детством и кострами.
Но к десяти ребят с поляны гонят прочь,
Хоть те, конечно, пошустрят после отбоя -
Час-полтора и восхитительная ночь
Наполнит лес и зашуршит его листвою.
И вот тогда (кляня себя за всякий шум)
Разоружающе-спокойную, нагую,
Тебя, от пледа оголив, я разбужу
Своим стыдливым неуклюжим поцелуем.
Ты заворчишь, но, больше слова не сказав,
Сложу гармошкой я панковскую бандану,
Ей завяжу твои зелёные глаза,
И мы пойдём на Неберджайскую поляну.
Там уложу тебя на спину, а затем
Сниму повязку... вдох. Без выдоха. По коже
Мурашки. Вихрем. В непроглядной темноте
Сухие губы и одно лишь слово: "Боже..."
Всё "я" до пяток пронизаючи насквозь,
Мириады звёзд горят, и чтобы сосчитать их,
Не хватит всех твоих рябиновых волос,
Твоей, моей и наших жизней всех - не хватит!
Молчанье вечности и голос бытия -
Одно бескрайнее всевидящее око,
И два ребёнка на поляне - ты да я -
Как на ладони у невидимого Бога.
Лежат они, во всю улыбками лучась,
Вдыхая эту глубину до одуренья.
А это ведь всего лишь крошечная часть,
По кругу срезанная кронами деревьев...
Потом поведаю тебе один секрет
И познакомлю с огоньками-мертвецами:
Представь - есть звёзды, коих нет уж много лет,
Но свет их жив и до сих пор ещё мерцает.
И будет, триста человечеств опосля,
Мерцать, неведомую ткань в поэте клича,
А ты лежи себе, малая, осмысляй
Ничтожный клок неосмыслимого величья...