(по мотивам рассказа моего отца,
Евгения Васильевича)
На подворье пес-барбос
верно службу свою нес.
Дом хозяйский охранял,
во дворе кота гонял.
Нет кота вреднее зверя.
Для него открыты двери
в дом хозяйский и чулан,
где стоит сметаны жбан.
Колбаса на бочке в чашке,
сыр и разные вкусняшки.
Кот всё это точно! жрет,
спит, а службу не несет.
Из окна глядит во двор,
полосатый этот вор.
Пес его порвал бы в клочья,
если б были полномочья.
Но кота хозяйка любит,
гладит, кормит и голубит.
Век собак коротковат.
Стал пес глух, подслеповат.
И рябого поросенка
спутал с Мурзиком — спросонка.
Поросенок завизжал.
Вмиг хозяин прибежал.
Закричал на пса: «Балбес!»
Дал пинка и выгнал в лес.
Пес идет, слегка хромает.
Вдруг из чащи выбегает
волк, взъерошенный и злой:
«О, здорова недруг мой.
Что-то ты такой печальный,
жалкий, хмурый, не нахальный.
А мне вслед рычал вчера,
что, погнали со двора?»
«Ты простил меня бы, серый.
Службу нес я правдой, верой.
Да видать уж старый стал,
вот тебя и не признал.
Если хочешь побожусь.
Не узнал тебя, — клянусь.
Если б чуял: ты пришел,
то накрыл бы сразу стол.
Я ходил тебя искать,
в гости чтоб к себе позвать».
.
«Ладно, Бобик, хватит лгать.
Надо нам на луг бежать.
Ты, небось, не ел с утра?
Да и мне вкусить пора.
Не подводит меня слух:
на лугу заснул пастух.
Стадо, слышь?.. мычит и бродит.
Волк теперь похороводит».
Рысью к лугу побежали.
Смотрят, — телки две застряли
в буреломе, под осиной:
«Вот, учись, бездарный псина». -
Говорит барбосу волк -
«Будешь знать в добыче толк».
Начал волк скрести когтями
землю, листья под ногами.
А потом и говорит:
«Как, барбос, — мой взгляд горит?»
«Да, горит, как два угля.
Ой, боюсь чего-то я».
«Ты теперь на хвост смотри,
затрясется — говори!»
«Да, трясется хвост твой, волк».
«Вот теперь то будет толк!»
Прыгнул волк, вцепился в телку —
не впервой такое волку!
Спит пастух и в ус не дует.
А барбос и волк пируют.
Угостились до отвала,
снова трескать, всё им мало.
Но пора бы знать и честь:
ноги в лес скорей унесть.
А с ногами хвост и шкуру,
не пропасть зазря чтоб, сдуру.
Убежали в бор, к оврагу,
переждать там передрягу.
Утром пес глаза открыл
смотрит: волка след простыл.
Потихоньку, понемногу,
из оврага на дорогу
пес тропиночку нашел.
И по ней к ручью пошел.
Там напился, отдохнул,
и еще часок соснул.
Отоспавшись, вновь попил,
и по тропке потрусил.
Вот к деревне поворот.
Глядь — бредет навстречу кот.
Весь помятый и побитый:
«Ну, теперь мы будем квиты,
ты заплатишь мне сполна!»
Кот: «А в чем моя вина?
Вот мяска чуток украл,
да за это пострадал!
Мне хозяин дал пинка
и, взлетев под облака,
я в курятник провалился.
Час бежал, и очутился
на тропе перед тобой.
Не души меня, постой!»
Пес в раздумье постоял.
Лапой ухо почесал.
И сказал коту: «Ну ладно,
врешь ты мне уж больно складно.
Пес я добрый по натуре.
Что ж, побудь в моей ты шкуре.
Но чтоб нам не голодать,
будем мясо добывать.
Научу тебя как надо
получать мясцо из стада».
Вот на луг они приходят
и в кустах быка находят.
Подойдя к нему поближе,
пес коту на ухо: «Вижу,
это то, что нам и надо.
Не добыча, а награда.
Ты за мной лишь наблюдай,
и мне четко докладай».
Всё скребет барбос подряд:
«Кот, смотри, глаза горят?»
Тот ему пищит в ответ:
«Толи да, а может нет...»
«Говори прохвост — горят!»
«Да, но цвета янтаря».
«Ну а хвост мой как, трясется?»
«Да-да-да...». — А сам смеется.
Прыгнул пес, в быка вцепился.
Бык сначала удивился.
А потом, как даст барбосу!
Меж ушей или по носу.
Пес на спину повалился.
Кот с ним рядом очутился.
И мяукает: «Барбос, —
вот теперь трясется хвост!»
И добавив, говорит,
что и глаз звездой горит.
Отлежался пес немного:
«Жив, и ладно, — слава Богу!»
Но теперь бежит по кругу,
хоть и ближе путь по лугу.