Много-много лет назад
На том месте, где был сад,
Где цвела когда-то вишня
По весне нарядом пышным
И где сочный виноград
Собирали все подряд;
Где росли всегда цветы
Небывалой красоты;
Где вокруг одни лишь горы,
Появился новый город –
С детским садом и бассейном,
Школой, театром и музеем,
И с библиотекою,
С клубом и аптекою.
С рестораном и столовой,
Парком и аттракционом,
Самым вкусным в мире рынком
И неповторимым цирком;
С магазином,
С «Детским миром».
И конечно, с прачечной,
Что так в жизни значимо.
Вот о прачечной как раз
И пойдёт сейчас рассказ.
В ней-то жил да был утюг:
Нам помощник всем и друг.
И трудиться целый день
Было утюгу не лень.
Гладил кофты и штаны
Небывалой ширины,
Юбки, брюки, шорты,
Тенниски для спорта.
Майки разные, трусы,
Платья летние, носки,
И рубашки, и пижамы,
И береты, и панамы,
Шарфики, платки и кепки –
Взрослым и, конечно, деткам.
Уделял он всем вниманье,
Относился с пониманьем.
И в профессии своей
Был большой он чародей.
Все разгладит он морщинки
На воротничке, на спинке.
Пробежит все уголочки
Да прогладит швы и строчки;
Не забудет и про складки,
Отутюжит стрелки гладко.
Так без отдыха и сна
Он трудился без конца.
Только есть всему предел –
Наш дружочек заболел:
Засопел и засвистел,
Бледным сделался, как мел;
И, ударившись о стол,
Взял тут и упал на пол.
И как будто бы не дышит.
Как же вдруг такое вышло?
Окружили все его:
– Наше горе велико!
– Он погиб от перегрева.
Майка, что стояла слева,
Прошептала: – Жаль беднягу!
Был известным он трудягой!
И вздохнули шорты справа:
– Был весёлого он нрава.
Зашумела вся одежда:
– Может, есть ещё надежда?!
Надо доктора позвать:
Посмотреть, перевязать.
Может, всё ещё не поздно
И не так уж всё серьёзно.
Только в доме никого:
Не услышит нас никто.
Что же делать, как нам быть?
Как всё это пережить?
И нахмурились рубашки:
– Как же мы теперь без глажки!
Огорчилось платье:
– Что же за напасти!
Завтра мне идти на бал.
Значит, праздник мой пропал?!
И всплакнула юбка,
И скривила губки:
– Вид наш будет непригож:
Мятый облик – нехорош.
Даже брюки проворчали,
Про свои узнав печали:
– Ведь за столько много лет
Первый раз не выйдем в свет!
А шарфы, платки и кепки
Засопели: как нелепо!
Проведём теперь без толку
Выходные все на полке.
Майка застонала:
– Мало нам всем, мало.
Был он мастер – высший класс!
Ну а мы ему хоть раз
Слово доброе сказали? –
Мы с ним плохо поступали.
Только он со всеми ладил.
Вопреки всему нас гладил.
Дело было к ночи,
Спать хотелось очень.
Может, и от горя,
Все уснули вскоре.
Звёзды на небе зажглись,
Осветив земную жизнь.
И, свисая коромыслом,
Месяц опустился низко
И повис над крышей дома –
Совершенно незнакомым –
Да качался себе тихо на ветру.
Незаметно тьма рассеялась к утру.
Показалось снова солнце –
Заглянуло вновь в оконце
И, напомнив о былом,
Разместилось за столом:
– С добрым утром, с новым днём!
Всё вокруг зашевелилось,
Приоделось, приумылось.
Снова, серебром сверкая,
Своим видом восхищая,
Улыбался всем утюг –
Наш надёжный верный друг.
Долго длилось удивленье.
Все в большом недоуменье.
И одежда зашепталась:
– Видно, всё нам показалось.
Сон приснился нам дурной.
Видите, утюг – живой!
И сегодня в этот час
Он здоров и среди нас.
И воскликнули наряды:
– Мы тебя все видеть рады.
Без тебя мы никуда!
Не бросай нас никогда.
Мы тебе узнали цену –
В мире нет тебе замены.
В знак согласия учтиво
Подмигнул утюг игриво:
– Вам спасибо за заботу,
Что ж, пора и за работу.
И пошёл утюг плясать,
Всем поклоны раздавать
То направо, то налево –
Парил, брызгал то и дело:
То пыхтел, то хороводил,
Гладил по последней моде.
И, конечно, не случайно
Мы в сюжете видим тайну.
Пусть прошло немало лет,
Но хранит утюг секрет.
И теперь совсем неважно,
Что случилось с ним однажды.
Только вышло из всего –
Не подвёл он никого.
ЕЛЬЕАНА (Елена Ординарцева-Тарасенко) из книги "Я раскрашу акварелью" - 2014г.
Комментарии запрещены автором